Тараканьи бега
Шрифт:
– Ничего страшного, - усмехнулся Стрекозов.
– Дамкин еще достаточно молод, а позже у него вырастут усы и все остальное, что так необходимо здоровенному парню с еврейской национальностью!
– Давайте, я познакомлю вас с девушками, - сияя, предложила именинница.
– Оленьку вы знаете, а это Танечка и Любочка. У Танечки папа генерал армии, а у Любы - работает в области внешней торговли!
– О!
– округлял глаза Дамкин, целуя девушек в щечки.
– Вы пишете что-нибудь
– поинтересовался Гена, видимо, смирившийся с тем, что Дамкин не еврей.
– Конечно, - кивнул Дамкин.
– Вот моя визитная карточка, позвоните, когда у вас появится что-нибудь новенькое. Я обязательно заеду, возьму почитать рукопись.
– Может, за стол сядем?
– тонко намекнул Стрекозов, у которого при виде накрытого стола забурчало в животе.
– Должен подъехать еще один человек, - сказала Маша.
– Вы пока пообщайтесь!
Дамкин и Стрекозов сели к столу. Невоспитанный Дамкин, не удержавшись, протянул руку к бутылке коньяка и, отвинтив пробку, налил себе и соавтору.
– Скажите, - спросила Танечка, - а вы такие же крутые ребята, как Билл Штофф?
– Мы круче!
– сознался Дамкин, опрокинув рюмку.
– Да нет, - ответил Стрекозов.
– Мы люди тихие и очень далеки от своих литературных героев.
– А кроме "Билла Штоффа" вы сочинили что-нибудь?
– Ага, - сказал Дамкин.
– Стрекозов, например, автор популярного лозунга "Слава КПСС!" и не менее известного "Слава труду!". Очень лаконично и талантливо, правда? Главное, какой фантастический тираж!
Стриженая девушка Люба с большим декольте поправила блузку и томно спросила:
– А почему вы не сочиняете анекдоты?
– Анекдот, - важно сказал Дамкин, - это народное творчество. Если такие профессионалы пера, как мы, станут сочинять анекдоты, что останется делать народу?
– Понятно, - молвила Люба.
– Что-то Ломтиков задерживается, - забеспокоилась Машенька.
– Он просил без него не садиться. Литераторы, может, почитаете что-нибудь?
– Отчего ж не почитать, - согласился Стрекозов, доставая записную книжку.
– Есть у нас парочка новых рассказиков.
Стрекозов нашел нужный рассказ и передал соавтору. Дамкин громко прокашлялся и с выражением начал читать. Рассказ был о том, как литераторы Дамкин и Стрекозов ездили в зоопарк смотреть на слона. Гости слушали напряженно, Маша даже выключила магнитофон. Каждый был готов засмеяться, но рассказ почему-то оказался совсем не смешной.
– Хм, - задумчиво хмыкнул Гена, когда Дамкин прочитал последнюю строчку.
– Это вы о себе написали?
– Нет!
– воскликнул Стрекозов.
– Это наши однофамильцы!
– Я иногда завидую литературным героям Дамкину и Стрекозову, -
– Стрекозов в рассказе запросто даст кому-нибудь в нос, а вот живой Стрекозов себе этого никогда не позволит. Интеллигент!
– Кстати, Дамкин, - неожиданно оживился Сергей, - у вас джинсы порвались на коленке.
– А, - отмахнулся Дамкин, - это уже давно...
– Не хотите ли купить джинсовый костюмчик?
– предложил Сергей, доставая из черной кожаной сумки джинсы и куртку с надписью "Монтана". Для вас - отдам недорого!
– Да нет, - сказал Дамкин.
– Я ношу эти старые джинсы не потому, что у меня нет новых...
– У него целый шкаф новых джинсовых костюмов, - вставил Стрекозов.
– Просто я люблю именно эти джинсы. Это, если хотите, дурная привычка. Как курение.
– Ну, как хотите, потом будете жалеть.
– Давайте послушаем музыку, - попросил прыщавый молодой человек. Его просьбу исполнили.
– Обожаю "Бони М"!
– воскликнула Таня.
– Когда их концерт был в Москве, я сидела в первом ряду! Я была так счастлива! А вам какие группы нравятся?
– "Левый рейс", - сказал Стрекозов, вспомнив своих друзей.
– Не слышала.
– Я, когда был в Америке, - важно сообщил Майкл, - один раз с самим Джоном Ленноном встречался на парти. Правда, тогда я еще плохо говорил по-английски.
– Ну и что?
– пожал плечами Дамкин.
– Я почти каждый день с самим Шлезинским встречаюсь.
– Шлезинский, это кто?
– Стыдно не знать Шлезинского, - пожурил его Дамкин.
– Это же один из лучших рок-музыкантов нашей страны!
– Я помню, - сказала Маша, - Однодневный тоже говорил что-то о Шлезинском, но тот Шлезинский, кажется, был каким-то алкоголиком.
– Это тот самый и есть, - согласился Дамкин.
– Он, правда, не алкоголик, но выпить любит. Алкоголизм, кстати, не мешает быть гениальным музыкантом. Чайковский, например, вообще был гомосексуалистом, а Джон Леннон - наркоманом. Разве это что-то меняет?
– Литераторы, - спросила Машенька, - а почему Однодневный вас называет поросятами? Что он имеет ввиду?
– Наш возраст, разумеется, - невозмутимо ответил Дамкин, наливая себе еще рюмку.
– Сам-то он уже свинья, а мы пока не доросли.
И тут позвонили в дверь. Подпрыгнув от радости, Маша бросилась открывать.
Глава следующая
Поросята
(Продолжение)
Друзья, греха не утаю,
Сам выше всех свиней
Я ставлю ту свинью,
В которой больше свинства...
Демьян Бедный
Опоздавший гость был молод, невысок и белобрыс. Под его левым глазом красовался свежий синяк.