Тараканьи бега
Шрифт:
– Ха!
– отозвался Стрекозов и оглянулся на Ильича, словно ожидая увидеть под ним задумчивого негра.
– Ладно, хватит острить. Пошли на трамвай...
Они дождались пятидесятого трамвая и в самом лучшем расположении духа поехали на день рождения.
Глава следующая
Поросята
Впрочем, таковы они все: требуют, чтобы мы были героями, но о вшах ничего не хотят знать.
Э.М.Ремарк "Возвращение"
Дом, где жила Маша, был огромный, сталинской постройки, с разными башенками, шпилями, фигурами античных героев, которых удачно замаскировали под рабочих с серпами и колхозниц с молотами.
– Очень много архитектурных излишеств, - заклеймил Дамкин.
– Живут же люди, - согласился Стрекозов, толкая тяжелую дверь с ручками из красной меди.
Они вошли в огромный холл, украшенный зеркалами, картинами и пальмами в кадках. На полу лежал большой ковер, о который Стрекозов тут же с удовольствием вытер ноги. По мнению Дамкина, не хватало только бассейна, а то тут и жить можно было бы! Мягкие кресла стояли вдоль стен, в углу мерцал экраном телевизор, рассказывая о том, как зажимают арабов в далекой Палестине. За стойкой сидела женщина, которая при появлении литераторов устремила на них подозрительный взгляд. Два неизвестно откуда появившихся милиционера преградили Дамкину и Стрекозову путь.
– Молодые люди, вы куда?
– поинтересовалась женщина, привстав со своего кресла. На ее груди красовался значок ударника коммунистического труда.
– К девушке по имени Маша, - доложил Дамкин.
– Квартира пятьдесят! Седьмой этаж! Как выйдем из лифта - налево!
Женщина неодобрительно осмотрела потертые джинсы литераторов и достала регистрационный журнал.
– Ваши фамилии?
– Дамкин, - сказал Стрекозов.
– Стрекозов, - сказал Дамкин.
Проверив по списку и обнаружив названные фамилии, вахтерша с сожалением подала знак милиционерам, те расступились.
– Лифт там, - указала женщина.
– Очень хорошо!
– с энтузиазмом молвил Дамкин.
– Большое вам спасибо!
Лифт тоже был с зеркалом. Стрекозов пригладил свои торчащие в разные стороны волосы, Дамкин смахнул пылинку с плеча соавтора.
Они вышли на седьмом этаже и нашли пятидесятую квартиру. Из-за двери доносилась музыка и соблазнительный запах еды.
– Здесь, - шепотом сказал Дамкин и приготовил букет.
Стрекозов решительно нажал кнопку звонка.
Машенька была одета в короткую юбочку, ее стройные ноги красиво обтягивались черными чулками с сеточку, волосы были зачесаны назад и хитро завязаны в узел, из которого торчали две серебряных шпильки, что делало Машеньку похожей на японскую красавицу.
– О!
– обрадовалась она.
– Дамкин и Стрекозов! Проходите!
– Поздравляю тебя, Маша, с днем рождения!
– сказал Дамкин галантно и, вручив ей букет, звонко чмокнул девушку в щеку.
Стрекозов, присоединяясь к пожеланиям соавтора, протянул Машеньке второй букет и, чмокнув в руку, осторожно спросил:
– Маша, а господина Однодневного у тебя на дне рождения не ожидается?
– Он сейчас в командировке и не смог приехать, - с сожалением молвила именинница.
– Слава труду!
– выдохнул Стрекозов, и они прошли в комнату.
– Друзья!
– объявила Маша.
– Это Дамкин и Стрекозов, авторы знаменитого романа "Похождения Билла Штоффа"!
– О!
– простонали гости, с восхищением глядя на Машеньку.
–
– Но Дамкин и Стрекозов - это тоже неплохо!
– Слушай, Дамкин, - шепнул Стрекозов, - похоже, мы тут будем этакими "свадебными генералами"...
– Подумаешь!
– отозвался Дамкин.
– Я вижу на столе бутылку армянского коньяка. Ради нее я готов побыть хоть "свадебным майором"!
– Знакомьтесь, - сказала Машенька и упорхнула в другую комнату.
Гостей было семеро - четыре молодых человека с одинаковыми прическами, словно они стриглись у одного парикмахера, не знавшего других стрижек, и три девушки, щедро намазанные косметикой, "отштукатуренные", как любил выражаться Дамкин. Одну из девушек Дамкин помнил, она была вместе с Машенькой у него на дне рождения, и литератор весело помахал ей рукой.
– Сергей, - представился один из парней, нехотя приподнимаясь с мягкого дивана.
– Читал ваш роман. Слабовато, конечно, в стиле старичка Хармса, но ничего, читать можно. Надеюсь, вы принесли книжки, чтобы подарить нам с дарственными надписями?
– Мы не издавали наш роман, - сообщил Дамкин.
– Поэтому книжки у нас пока нет.
– А я где-то видел...
– Сергей огляделся, как будто ожидая увидеть вокруг с десяток книг Дамкина и Стрекозова, - что его продавали на улице...
– Это самиздат, - сказал Стрекозов.
– "Билл Штофф" давно ходит в списках. С него ксероксы снимают и даже от руки переписывают.
– Это не то. Книжка должна быть настоящей, официально изданной, важно протянул Сергей.
– Вот я поэт, уже целых полгода пишу стихи, скоро у меня выходит книжка в издательстве "Популярная литература". Хороший писатель должен издаваться!
– Правда?
– язвительно усмехнулся Дамкин.
– А я думал, хороший писатель должен прежде всего писать!
– Ну, это, конечно, тоже не помешает...
– Майкл, - протянул Стрекозову руку высокий бородач с мутными глазами.
– Американец?
– доброжелательно поинтересовался Стрекозов.
– Нет, но родился в Бостоне.
– У Майкла отец работал в США!
– выпорхнула из соседней комнаты Машенька.
– Это круто, - покивал Дамкин.
– У Стрекозова тоже папа раньше работал в Канаде. Советским резидентом. По заданию из Центра ему необходимо было родить в Канаде ребенка, вот и появился Стрекозов. Потом, правда, оказалось, что задание было не отцу Стрекозова, а какой-то женщине-резидентке, и не в Канаде, а в Японии, и родить надо было не мальчика, а девочку... Но не убивать же теперь младенца? Так Стрекозов и остался жить на белом свете...
– А кто сейчас его отец?
– Сейчас он тоже резидент, но в какой стране - это государственная тайна. Даже Стрекозов этого не знает.
– А у меня отец - заместитель министра легкой промышленности, неизвестно зачем похвастался прыщавый юнец, у которого на дне рождения был "свадебным генералом" Андрей Макаревич.
– Вообще-то, я вас как-то не так представлял, - сказал четвертый молодой человек по имени Гена, чем-то похожий на кенгуру.
– А как же?
– Ну, я думал, что вы такие здоровенные парни, желательно еврейской национальности, с усами...