ТАСС не уполномочен заявить…
Шрифт:
Вот такой парадокс женской логики, возможно, мужчинам совершенно непонятный.
Лариса не видела себя со стороны, но ее сейчас можно было сравнить с комнатным цветком, который ожил, после того, как его, наконец, полили почему-то забывшие о нем хозяева. Она физически за своей спиной вдруг ощутила этот «запасной аэродром», который должен быть в «закромах» у одинокой тридцатилетней женщины. (Вероятно, и не только у тридцатилетней?)
Аристарх же видел свое. Он заметил, что в Ларисе мгновенно что-то переменилось.
Это
Это была какая-то спокойная, уверенная в себе женщина, которая могла позволить себя завоёвывать, а могла — и не позволить.
Это он теперь просил ее, когда стоял перед ней на коленях. Они мгновенно поменялись ролями. И спортсмен изумился этой перемене, вдруг снова ощутив себя бычком на привязи. Ну, и пусть… А еще радовало то, что в ней не было ненужного кокетства.
Он разлил, наконец, чай.
— Спасибо, — Лариса взяла стакан и, помолчав немного, заговорила. — Я сразу хочу сказать, что неволить тебя не собираюсь. Ты свободен в своем выборе. Но… Если мы — два взрослых человека — принимаем правила этой игры, то возврата нет. Нам нужно будет идти до конца. Поэтому подумай хорошо.
«Позволила, позволила!», — ухнуло сначала в сердце, а потом застучало у него в висках.
— Я понимаю, что у тебя сейчас какой-то жизненный кризис, — начал Аристарх. — И тебе хочется что-то круто изменить. Например, уехать. А я очень хочу тебе помочь, поддержать. Я хочу быть с тобой, и ты знаешь, почему. И для меня совсем не важно, где — в Москве или далеко отсюда. Но, если ты так давно об этом мечтала, так этого хочешь… Мой выбор тот же, что и твой. И если нам быть в тандеме, то посвяти меня, пожалуйста, в планы нашей совместной служебной интриги.
«Вроде всё нормально сказал, — подумал мужчина, — но как же трудно плести эту вязь!»
— Мы сейчас пойдем к руководству, — глухо отозвалась Лариса. — Но мы пойдем именно к тому человеку из руководства, который, и я это точно знаю, терпеть не может моего начальника. А, возможно, заодно, и его племянника.
— Ты кого имеешь в виду? — спросил спортивный обозреватель.
— Николая Михайловича.
— А-а-а…
— Представь, он даже когда-то предлагал мне перейти работать под его крыло. Правда, давно это было. Сразу после окончания университета.
— Почему ж не воспользовалась приглашением?
— Да мне показалось тогда, что это, вроде, как не совсем бесплатно, а за хорошие глазки, — усмехнулась журналистка. — А, может быть, показалось…
Лариса немного помолчала и продолжила.
— Мы пойдем и скажем, что хотим предложить себя в качестве новых претендентов-корреспондентов в Канаде, потому что… — и тут Лариса запнулась.
— Потому что достойны и, к тому же… женимся? — помог ей Аристарх, хотя
— Мы должны его убедить, что мы не просто женимся, а фактически уже, «без пяти минут» супруги, — сказала Лариса. — Потому что нам нужно выиграть время у переводчика.
Аристарх вздохнул, и на его лице появились сомнение и озабоченность.
— Говорить надо спокойно и уверенно, — сказала женщина. — Ты не волнуйся, я всё беру на себя. Предстоящий разговор — это экспромт. Но хорошо будет, если первую фразу произнесешь ты.
— Какую? — растерянно спросил коллега.
— Ну, что-то о важности момента в нашей жизни…
— А-а-а… Что-то я так разволновался, искренне признался Аристарх, — легче копье метать на стадионе…
— Да не волнуйся ты так. Я буду, в основном, вести этот диалог…
— Давай чай сначала допьем «на дорожку», — и мужчина нерешительно вздохнул.
— А я рисковая, — вдруг сказала Лариса, возможно, чтобы поддержать или раззадорить коллегу. — И журналистика — это, вообще, авантюрная профессия. Разве ты не знал?
— Знал. Но до сегодняшнего дня не подозревал, что до такой степени авантюрная, — сказал атлет.
Женщина замолчала, а потом резко поднялась с кресла.
— Всё. Как сказал кто-то из древних: лучше жалеть, что сделал, чем жалеть, что не сделал… — Ну, древним, наверное, виднее, — сказал мужчина и тоже поднялся.
Он закрыл кабинет на ключ, и они спустились по лестнице.
Улыбнулась, как счастливая невеста
В приемной главного редактора иностранной информации Лариса поинтересовалась у секретарши: «На месте?»
Та кивнула и спросила: «Доложить?»
— Нет, мы сами сейчас очень вежливо постучим, — ответила женщина.
И через несколько секунд молодые журналисты предстали пред очи Николая Михайловича.
— Чем обязан, ребятки? — приветливо поинтересовался один из немаленьких тассовских начальников и вдруг произнес, — а вы вместе хорошо смотритесь…
— А мы, собственно, отчасти по этому поводу, — быстро сориентировалась журналистка и, взяв коллегу за руку, произнесла, — скажи, Аристарх…
— А у нас радостное и важное событие, — произнес мужчина, и ему показалось, что эти слова сказал кто-то другой.
— Поздравляю, а вы садитесь, садитесь, — предложил начальник любезно.
— Ну, это, конечно же, первое и главное наше «отчасти», — улыбнулась, как счастливая невеста, Лариса.
Улыбнулась так, что никто и никогда бы не смог ее заподозрить в подвохе.
— А второе «отчасти» — это то, что мы очень хотели бы поехать в Канаду, правда, Аристарх? — без обиняков сказала она.
— Серьезно хотим, — добавил журналист.
— Ну, вы и шустрые молодцы, — рассмеявшись, начал было Николай Михайлович, но Лариса не дала ему говорить.