Тавматургия
Шрифт:
Умай поет протяжную калмыцкую песню, подыгрывая себе на балалайке. Пушкин задумчиво курит.
Студенты
В комнате двое — Мастер и Ученик. Мастер лежит на низкой кушетке, тяжело дышит. Ученик не отрываясь смотрит на него.
МАСТЕР.
УЧЕНИК. Знаю, что я не должен бояться, учитель, но я весь дрожу, как после купания в ледяной воде.
МАСТЕР. Это хорошо. Тобой овладел страх — это лучше, чем бессмысленное равнодушие врача.
УЧЕНИК. Я себя презираю.
МАСТЕР. Ты просвещенный человек.
УЧЕНИК. Я заслужил вашу иронию, учитель.
МАСТЕР. Да нет же, говорю тебе: тайна должна вселять в сердце трепет. Только идиот вечно спокоен.
УЧЕНИК. Прежде вы учили меня другому. Вы говорили: «Спокойствие…»
МАСТЕР. То была философия жизни. Теперь пришло время сменить тактику.
УЧЕНИК. Почему?
МАСТЕР. Этого требуют правила игры. Прикрой-ка дверь и убери стул с прохода.
УЧЕНИК. Но, учитель, стул стоит возле стены.
МАСТЕР. Вот именно — перенеси его в другое место.
УЧЕНИК. Вы кого-то ждете?
МАСТЕР. Еще бы. Каждая жилка во мне изнывает от нетерпения, каждая пора превратилась в орган слуха. Тебе тоже не мешает посидеть тихо и послушать.
УЧЕНИК. Я готов.
МАСТЕР. Все так говорят, а потом вдруг оказываются один на один со своим изумлением. Слушай внимательно. До сих пор тебя не было. Ты ел дважды в день, спал, делал упражнения, хлопотал по дому, иногда тайно влюблялся, смотрел вслед пролетающей утке — но тебя не было. Был я, и ты был частью меня. Никто не вынуждал тебя начинать твое ученичество — это был твой свободный выбор…
УЧЕНИК. Да, учитель.
МАСТЕР. Хотя ты считаешь, что все это было предрешено. Я сам учил тебя подобным глупостям. Теперь, уже очень скоро, все будет иначе. Смерть возьмет мою жизнь, как зрелый жемчуг из раковины. Это случится вдруг, в долю секунды, ты услышишь, как я произнесу заветное слово, даже не слово, может быть, а слог, но ты должен успеть впрыгнуть в опустевший домик прежде, чем захлопнутся его створки. Иначе так и останешься пылью в луче, кусочком крысиного дерьма, вечно будешь опровергать справедливость чужих мыслей и накапливать ревность в сердце.
УЧЕНИК. Но, учитель!
МАСТЕР. Да?
УЧЕНИК.
МАСТЕР. Чтобы справиться с задачей, от тебя потребуется немного внимания. Сам увидишь — это проще, чем строить планы на послезавтра. Теперь перемени простыни и сделай все остальное, как я сказал. Лампу поставь в головах, а зеркало там, где ноги.
УЧЕНИК. Первый раз вы сказали наоборот, учитель.
МАСТЕР. Разве? Значит, я ошибся. Поторопись!
Ученик выполняет задание. Он продолжает брить Мастера, когда входит Второй Ученик.
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Как хорошо, что я успел…
МАСТЕР. Кого-то принесла нелегкая.
ВТОРОЙ УЧЕНИК. …Взглянуть в это чудесное зеркало еще раз.
МАСТЕР. Кто ты?
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Было время, когда вы называли меня любимым учеником. Вы были добры, вы обращались со мною бережно, как с молодым ростком сосны, который выращивают из семени, чтобы через двести лет увидеть гиганта с мощными корнями, ушедшими в глубь земли, с непомерной кроной — убежищем для птиц, ангелов и демонов. Я верил, что ваша мудрость, ваша воля могут превратить меня в счастливейшего из смертных. Но потом вдруг все переменилось: вы стали издеваться надо мной, вливая в мою душу яд сомнения. Сначала — по капле, потом — в дозах непереносимых. Для моего самолюбия. Я увидел, что будущее ускользает от меня, что никогда я не достигну назначенного мне природой. Тогда я собрался и ушел на Запад. Чтобы теперь…
МАСТЕР. Подслушать, как мой труп пукает и вздыхает.
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Нет, нет! Мне хотелось еще раз посмотреться в это зеркало. На Западе уже не делают таких зеркал.
МАСТЕР. Их там еще не делают, сынок.
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Пусть так. Я только хочу сказать: я не нашел того, что искал. Меньше всего им нужны пророки, учителя, герои. Это мир быстрых и бездумных подмен. Если истина больше не работает, ее выбрасывают, как разряженную батарейку… Кроме того, долгое путешествие убивает интерес к неочевидной, скрытой стороне вещей — ты обречен всегда скользить по поверхности, как водомерка по черной воде пруда.
МАСТЕР. Что? Кишка оказалась тонка?
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Просто я устал опровергать чужую глупость.
МАСТЕР. И решил, что опровергать свою легче?
ВТОРОЙ УЧЕНИК. Понимаю, что вы хотите этим сказать. Кто не сумел проглотить обиды — самой простой и грубой пищи, тому ни за что не переварить таких деликатесов, как слава, обожание и власть. Верно? Ведь это ваши слова?
МАСТЕР (Ученику). Ответь ему ты.