Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»
Шрифт:
Он потянулся и открыл дверцу машины с ее стороны. Девочка в растерянности осмотрелась:
– А где же папа?
Шабе указал ей на машину карабинеров на другой стороне площади:
– Видишь вон ту машину с синей мигалкой на крыше? Иди к ним, скажи, кто ты, и тебя отвезут к папе.
– А кто они такие?
– Полицейские. Они вооружены, умны, и им все известно. Ты знаешь капитана Коссини?
Соня кивнула, и Шабе подмигнул ей:
– Скажи полицейским, что он твой друг и что папа с ним.
– Это
Шабе подтолкнул ее к выходу:
– Конечно правда. Ну давай, иди. Быстро!
Девочка вышла из машины.
– Беги.
Соня обернулась к старику и лукаво улыбнулась:
– Мы еще увидимся?
– Конечно. А теперь беги, не то я рассержусь.
– Какой ты нехороший! – воскликнула Соня и засмеялась, а Шабе притворился, будто сейчас бросится ловить ее. Соня побежала через площадь, но вскоре остановилась, словно хотела продолжить игру.
Шабе включил заднюю передачу, нажал на газ, развернулся и умчался.
Соня махнула ему на прощание и побежала к «альфетте» карабинеров.
Черный от злости, Уэйн шагал взад и вперед по залу совещаний фирмы «Шаффер amp; Сыновья», держа во рту незажженную сигарету. Меддокс ходил за ним следом, готовый зажечь ее.
– Это непонятно! Непонятно! – повторял Уэйн сквозь зубы.
– По мнению карабинеров…
– Да кто такие эти карабинеры? Что они знают?
Он остановился и зажег сигарету с помощью спички, игнорируя яркий огонек зажигалки, предлагаемый Меддоксом.
– Кто он такой? И вдруг узнаем с помощью отпечатков пальцев, что этот человек иностранец, проживающий в Италии!
Меддокс указал на соседнюю дверь:
– Как он сейчас?
– Готов. Но пытаемся вернуть его в этот мир.
– Антидотом?
– А что мне оставалось делать? Он произнес только одну фразу: «Буду говорить, если кое-что произойдет». А тут еще вдобавок похищенная девочка! Мелодрама, Меддокс, самая настоящая мелодрама!
Меддокс задумался:
– Значит, его шантажировали, вынудили!
– Похоже, парень. Очень похоже.
Зазвонил внутренний телефон, и Уэйн поспешно взял трубку.
– Приехали.
Вскоре в дверях появилась маленькая, оробевшая Соня, державшая за руку капитана Коссини, за ними Танкреди и Дейв Гаккет. Дейв обменялся с Уэйном выразительным взглядом и прошел в соседнюю комнату.
Уэйн наклонился и ласково потрепал девочку по щеке:
– Чем тебя угостить, прелестное создание? Или, может быть, хочешь пить? – Не ожидая ответа, он обратился к Меддоксу: – Угостим ее чем-нибудь. Чашка шоколада найдется?
Меддокс достал из кармана плитку шоколада. Уэйн метнул на него сердитый взгляд:
– Жидкий. В чашке, идиот!
Коссини тем временем подошел к Танкреди и тихо спросил:
– Но разве можно показывать ей отца в таком состоянии?
– Они безумно торопятся.
Коссини
– Сейчас придет папа. Только, знаешь, он очень усталый. Еще более усталый, чем ты.
– Почему он усталый?
– Он не смог поспать. Он был…
В дверях появился Юрек, бледный, как покойник. Гаккет и медсестра следовали за ним, готовые поддержать.
Соня бросилась к отцу, прижалась, обхватив за ноги и стараясь не смотреть на него.
– Что ты делаешь? Почему прячешься?
Юрек погладил дочку по голове, приподнял ее лицо и увидел слезы.
– Плачешь… Нет, не надо… Ты уже большая и прекрасно знаешь, что слезы ничему не помогают.
Гаккет, Уэйн и Танкреди попытались скрыть – смущение. Во взгляде Юрека была бесконечная нежность.
– Теперь, когда мы увиделись и я знаю, что с тобой все в порядке, иди домой. Ну, Соня. Я приду… скоро. – Он обратился к Коссини: – Отвези ее домой, прошу тебя. Ева займется ею.
– Конечно, граф… – ответил Коссини и тут же поправился: – Конечно, Юрек. Я позабочусь. – Он взял девочку за руку. – Пойдем, Соня.
Девочка посмотрела на отца:
– Хочешь, подожду тебя?
Юрек с улыбкой сделал отрицательный жест.
Держась с большим достоинством, Соня направилась к двери. На пороге обернулась и немного испуганно снова посмотрела на отца. Он ободряюще кивнул ей, и тогда она решилась выйти из комнаты вместе с Коссини.
У Юрека закружилась голова, и медсестра успела поддержать его за локоть. Гаккет подал ему стул. Опустившись на него, Юрек облегченно вздохнул, он явно успокоился и посмотрел на Уэйна:
– Вы задавали мне вопросы в эти трудные… моменты… Я помню все. Отвечу по порядку, потому что теперь мне больше незачем молчать.
Гаккет обратился к Танкреди:
– Полковник, мне кажется, у вас много дел в аэропорту. Не смею больше задерживать. Я подъеду к вам позже.
Танкреди сразу понял игру. Вместо ответа он молча кивнул и покинул комнату.
Гаккет сделал жест Меддоксу, и тот подошел к видеоаппаратуре, размещенной на столе.
– Извините, – сказал Юрек, с трудом дыша и чувствуя, что его вновь покидают силы.
Медсестра дала ему крепкого кофе и, повинуясь молчаливому приказу Уэйна, вышла.
– Мы не можем терять ни минуты, – обратился Уэйн к Юреку.
Меддокс включил видеокамеру на запись, и на экране появилось лицо поляка.
– Мое имя вам известно, – медленно заговорил Юрек. – Откуда я родом, тоже. На кого работаю? На себя, и все. – Он бросил пустой невыразительный взгляд на Уэйна. – Я не военный. Не киллер. И даже не сумасшедший. Я убил неизвестного мне человека в обмен на жизнь моей дочери. Не знаю, кто меня шантажировал и почему. Выбрали меня только потому, что у меня есть одна физическая особенность. Я вижу в темноте. Как кошка.