Тайна дома №12 на улице Флоретт
Шрифт:
Что ж, в этом он был прав. И неправ одновременно.
Полли покачала головой и уставилась на унылые крыши домов, флюгеры, птичники и дымоходы, проглядывающие над стеной мусорной аллеи.
— Не позволю этому городу пережевать меня… — прошептала она. — Не позволю…
***
В дверь постучали.
— Меня здесь нет… — сказала Полли. Она сидела на стуле у окна и безучастно глядела на крыши домов.
Дверь открылась, и в комнату вошел доктор Доу.
Полли даже не шевельнулась. Не отрывая
— Кого убили на это раз?
Доктор удивился:
— Я? Пока никого.
— Тогда кто кого убил?
— Вообще никто никого не убивал.
— Тогда что случилось?
Доктор поморщился. Полли Трикк сильно изменилась за последнее время, даже ее извечная раздражающе ироничная манера говорить стала другой — теперь она выдавала лишь преисполненные мрачных подтекстов резкие рваные фразы. Так мог бы говорить старый могильщик. И хоть доктора прежде всегда выводила из себя легкомысленная, сугубо льотомнская Полли Трикк, нынешняя, Габенская, ее версия ему не нравилась намного больше. Кто-то бы решил, что, в его представлении, в этом доме есть место лишь для одной мрачной тени — его собственной, и он злится, чувствуя, что кто-то потихоньку крадет его мрачность, но это было далеко не так. Хотя бы потому, что доктор Доу из переулка Трокар не являлся опереточным злодеем.
— Мисс Полли, миссис Трикк просила передать, что она готовит ваше любимое рагу из кролика с кленовыми листьями.
Сказав это, доктор снова поморщился — он не понимал, как можно есть листья. (Против кроликов он ничего не имел, несмотря даже на то, что они едят листья).
— Она надеется, что это вас взбодрит.
— Взбодрит?
— Может, поднимет вам настроение…
— У меня замечательное настроение.
Выглядела Полли так, что казалось, будто она вот-вот завалится набок и упадет со стула. И так и останется лежать на полу, потому что зачем подниматься, когда все бессмысленно и беспросветно.
— Вы уже неделю не выходите из комнаты.
— Мне здесь нравится. Эта комната идеально… — она отвернулась от окна и окинула ее взглядом, — удручающая.
Натаниэль Доу покачал головой.
— О том я и говорю. Такое ощущение, что в этом доме завелось… кхм… в смысле поселилось привидение. Прошу отметить, что я выразился сугубо образно — все знают, что привидений не существует. Между тем как доктор я настоятельно рекомендую вам занять себя чем-то. Прогуляйтесь, сходите в кафе. Или в пассаж, купите себе… — он запнулся, пытаясь понять, где проходит граница между врачебным советом и вульгарностью, — какую-нибудь шляпку. Или посетите мадам Клотильду с Чемоданной площади — полагаю, ей под силу превратить даже ваши волосы в нечто приемлемое из… гм… вот этого, на что не взглянешь без слез.
Полли обернулась.
— Не вижу слез, доктор.
Он проигнорировал:
— Я к тому, что вам нужно отвлечься от тягостных мыслей. — Доктор вздохнул. — Почитайте какую-нибудь книгу, недавно вышел новый выпуск «Романа-с-продолжением» — очень интересный, — и тут же добавил: — Если верить Джасперу. Я такое, разумеется, не читаю.
— Все это звучит не очень-то по-научному, господин
Доктор едва заметно поджал губы и рассеянно поправил и без того идеально сидящий галстук — Полли знала, что он всегда так делает, когда кто-то позволяет себе усомниться в его словах.
— Да будет вам известно, — начал он, и Полли издала тяжкий стон, замаскированный под вздох: его это «Да будет вам известно» на вкус было таким же тягостно-тошнотворным, как рыбий жир вперемешку с соплями гремлина, — что хандра — крайне опасное состояние. Оно запросто может перерасти в так называемую хроническую меланхолическую апатию, а та в девяти случаях из десяти приводит к тому, что в медицинских справочниках называется «черной хандрой Винбергера».
Полли утомленно отвернулась и уставилась в стену, разглядывая бурое пятно от протечки на обоях, похожее на пятно давно высохшей крови.
Названия описанных доктором состояний ее не впечатлили.
— Ну и что? Это моя хандра. Может, я хочу хандрить?
— Черная хандра — крайне заразна, — многозначительно поглядел на нее Натаниэль Доу. — Помнится, миссис Трикк…
В коридоре раздался звук шагов, и в комнату вошла экономка. Доктор оборвал себя на полуслове.
— Что «миссис Трикк»? — спросила она.
Доктор Доу счел за лучшее не продолжать начатую фразу.
— Вы уже приготовили вашу льотомнскую гадость для мисс Полли? — спросил он.
Миссис Трикк наделила его убийственным взглядом.
— К вам пришел пациент.
— Замечательно. Люблю больных.
Миссис Трикк прищурилась и улыбнулась. Она выглядела так, словно вот-вот намеревалась отомстить доктору за его «льотомнскую гадость».
— Это мистер Фиклби.
Полли знала, кто это такой. Джаспер ей рассказывал про забавного, в его понимании, джентльмена, который постоянно придумывает себе одну болезнь за другой и мучает его бедного дядюшку своими ежедневными письмами. Таких людей называют ипохондриками.
— Только не он! — раздраженно воскликнул доктор. — Скажите ему, что меня нет. Что я занят. Или — что умер!
— Слишком поздно, — заявила экономка. — Я сказала ему, что вы с удовольствием его примете. Он ждет вас в кабинете.
— Вы очень подлая и коварная женщина, миссис Трикк.
— Я знаю.
Доктор развернулся на каблуках и нехотя отправился в свой кабинет.
Миссис Трикк наслаждалась маленькой местью вплоть до момента, как закрылась дверь докторского кабинета. После чего она мгновенно обрела серьезность и поглядела на племянницу.
— Рагу уже почти готово, дорогая, — сказала она.
— Ненавижу это рагу.
— Нет же, ты его обожаешь, — не терпящим возражений голосом возразила тетушка. — И съешь все без остатка.
Сказав это, миссис Трикк покинула комнату, прикрыв за собой дверь. Полли осталась одна и вновь погрузилась в свои мысли.
Ее взгляд сползал по стене, пока не наткнулся на пыльную стопку забытых старых книг. Перебравшись на них, он заскользил по корешкам и… вдруг остановился.
Неожиданный порыв подтолкнул Полли.