Тайна дважды убитой
Шрифт:
— Мерзавец! — прокричал Галунов. — И это ты отдал приказ палить по моему борту? Такую птичку загубил!
— Произошла ошибка, — согласился антимаг своим бесстрастным голосом. — Однако же, у источника её стоит оплошность графа Галунова. Вам строжайшим образом говорилось об обязанности представлять полётное задание.
— Милостивые господа, — произнёс Фёдор. — Быть может, вы выясните свои отношения после? Неужто Её Величество будет ждать, покуда мы тут будем препираться?
Граф покраснел. Антимаг же, напротив, нашёл этот вопрос забавным. Фёдор рассмотрел
— Я ощутил мощный источник, — сказал Бесстужев. — А посему посчитал, что маги отправили на погибель Её Величества хитроумное устройство. Или захватили борт.
Генрих некоторое время сдерживал себя, но вдруг рассмеялся. Начал хохотать и граф, а за ним — следователь Иванов. Даже невероятно серьёзный Поцелуев улыбнулся.
— Сударь, вы или больны, или бредите, — резюмировал за всех Фёдор. — На всяком лётном устройстве установлена рация. И при возникновении подозрений принято направлять сообщение о чужих и своих, а не разрывной патрон. Лишь чудом стрелок не попал в кабину.
— У вас свои методы, у нас — свои, — отрезал Григорий. — Я не вправе рисковать жизнью Её Величества. Особенно после того, как мне явилось видение о приближении мага. Всякие претензии отнесите на счёт вашего дорогого друга, графа Галунова. А сейчас… Я чувствую… Чувствую.
Придворный антимаг нахмурился. Он обошёл собравшихся и остановился возле следователя. Принюхался. Заглянул в его глаза.
— Это мои духи, — улыбнулся Иванов. — Стойкий букет, сударь. Даже после парашютного полёта не выветрились.
— Нет… Что-то другое, — нахмурился Григорий. — Скажите, сударь, вы когда-нибудь чувствовали в себе паранормальные способности?
— Разве что к сыску, — иронизировал следователь.
— Хм, ладно… — произнёс маг.
Фёдор был разозлён как происшествием в воздухе, так и столь подозрительным приёмом. Генрих же был обескуражен. Ни в какую магию он не верил, а потому поведение Бесстужева показалось ему в высшей степени подозрительным. Иванов просто физически чувствовал, что начальник хочет высказаться о порядках при дворе. Однако же, встреча с владелицей сего имения перечёркивала в его голове все неудобства.
Давайте начнём с новой главы, ибо Её Величество этого заслуживает.
Глава 20. Она заслужила
Удивительные способности проявились у Алисы ещё в десятилетнем возрасте. В тот роковой для мира день гувернантка закрыла белокурую девочку в бальном зале за провинность. Предполагалось, что госпожа Иванькова будет отрабатывать па, плие и другие движения.
В гордом одиночестве. Однако же, ей хотелось иного. Девочка обожала читать. А библиотека — вот она, рядом. Рукой подать. У папеньки было множество книг, в том числе и тех, что простым смертным запрещены.
Девочка посмотрела в замочную скважину. Представила,
— Вот ты где?! — вскричала она, обнаружив Алису за чтением Карамзина. — Полюбуйтесь на неё!
— Вы сами забыли закрыть, — ответила тогда девочка, невинно хлопая глазками. — Я тут с обеда сижу.
И гувернантка, наблюдая этот чистый взгляд, поверила. Прошли годы. Менялись города, платья, мужчины. Ей открывались совершенно новые грани колдовского дара. Фёдора то приходил, то исчезал из её жизни. Одно лишь оставалось неизменным: этот взгляд десятилетней девочки, которому невозможно не поверить.
— Как же я сильна… — шептала она. — До чего могущественна!
Успех с наказанием Кеши вскружил очаровательную головку милой ведьмочки. Купец поклялся вычеркнуть её имя из памяти. Ой ли? После сложнейшей операции Алиса отдыхала в банном комплексе Услада госпожи. Репутация у заведения была умеренная. Сюда приходили ради здоровья: физического и душевного.
Однако, откровенное непотребство предоставлялось сугубо по заказу. Никто не навязывал греховные удовольствия, но и не запрещал их. Сейчас она возлегала в большой купели. Пузырьки джакузи щекотали очаровательное тело бывшей балерины. Как невидимые языки, скользили по коже, порой попадая в самые укромные места.
Она улеглась таким образом, чтобы движение пузырьков приносило ей максимальное наслаждение. Представляла, что это не джакузи, а нетерпеливые пальцы Федора скользят по её коже. Раскрывают нежнейший бутон. Гладят, гладят, не в силах налюбоваться этим совершенством природы.
Губы — целуют, целуют именно там, где у девушки — точка высшего наслаждения. Целуют. Целуют. Желанной вершины она достичь не смогла. Потрогала соски: твердые, изящные. Художник-импрессионист продал бы душу, чтобы писать с этой натуры. Но где отыщешь художника прямо сейчас?
С трудом, насилу выбралась из купели, так сильно было её желание. От вожделения её качало, голова кружилась. Бутон горел огнем — и требовались чужие усилия, чтобы потушить эту страсть. Она провела вдоль по полоске своей интимной стрижки и застонала — таковым непереносимым было её желание.
— Полцарства за мужика… — прошептала она.
Бедный Кеша. Было ли ей жалко его? Скорее да, чем нет. Хороша ведьма Алиса! Пока неповоротливые следователи и судьи двигались, как улитки… Пока газетчики смаковали подробности смерти Ксении… Она обошла всех. Она совершила правосудие. Единолично! Сможет ли она жить, зная, что стало с Кешей? Разумеется, да. Будет ли жалеть об этом? Вопрос открытый. Сейчас стоит не он.
— Говорят, у вас тут делают прелестный русский массаж… — произнесла Ксения, обращаясь к банщику. Она повернулась вполоборота, чтобы он мог оценить совершенство её фигуры.