Тайна римского саркофага
Шрифт:
Джулио призвали в армию, и в доме Сперри стало совсем уныло. Сначала Джулио регулярно присылал домой письма, потом вдруг замолчал. Через полгода пришло извещение о его смерти. Пришло и письмо от его товарища, в котором тот писал, что Джулио погиб на юго-западном фронте.
Анджело работал на заводе. Там он встретил девушку по имени Мара, о которой говорили, что природа таких красавиц вторично не создает.
Ясными теплыми вечерами приходили они на берег Тибра. Анджело играл на гитаре и потихоньку напевал. Мара обычно
– Анджело, – обращалась она иногда к нему, – когда мы пойдем с тобой в кино?
Анджело сдержанно вздыхал. С его заработком, которого едва хватало на хлеб, только и ходить в кино…
А иногда девушка вдруг спросит:
– Анджело, неужели ты всю жизнь так и будешь только рабочим?
Анджело пожимал плечами:
– Мой отец всю жизнь работает металлистом и гордится этим…
Мара, неопределенно хмыкнув, умолкала.
Анджело чувствовал, что девушке надоело жить в нищете, она тянется к богатству, к роскоши.
И случилось то, чего он тайно боялся.
Однажды, когда он возвращался с работы усталый и озабоченный, – отец заболел и не вышел на работу, надо было вызывать на дом врача, а денег не было, – он заметил, как в конце улицы его Мару догнал автомобиль-люкс «Альфа-Ромео». Кто-то открыл дверцу и заговорил с девушкой. Вероятно, предлагали подвезти. И пока Анджело с раскрытым ртом стоял и ждал, что будет дальше, Мара уже села в машину…
С тех пор она больше не приходила на берег Тибра.
Анджело затосковал. А тут еще со здоровьем отца стало совсем плохо. Анджело выбивался из сил, чтобы побольше заработать на еду и на лекарства отцу, который теперь совсем не вставал с койки.
В один из весенних дней 1923 года отца не стало. Анджело остался совсем один. Отчаяние захлестнуло его. Растерянный, подавленный горем, ходил он в эти дни по улицам города и боялся прийти домой – в эту холодную, наполненную равнодушным молчанием комнату, где каждый раз его охватывало суеверное чувство страха.
Постепенно, правда, Анджело начал привыкать к своему одиночеству и, возможно, успокоился бы, если б одним летним вечером не повстречал Мару.
Сначала он видел, как к дому, где жила она, подъехала серо-зеленая машина. Потом из нее вышла Мара. Кровь бросилась в лицо Анджело. Что же он стоит, почему не бежит к ней навстречу? Почему не напомнит ей о клятве верности, которую она давала ему? Покажи хоть раз в жизни, Анджело, способность бороться за свое счастье! Анджело рванулся вперед.
– Мара!
Она обернулась.
– Ты?.. – удивленно и в то же время равнодушно спросила она.
– Мара! – не обращая внимания на ее тон, горячо заговорил Анджело. – Мара, милая! Я тебя не видел так давно! Почему ты не приходишь ко мне? Может, я обидел тебя?
Мара как будто колебалась…
В это время отъехавшая машина дала задний ход, поравнялась
– Мара, что случилось? – недовольно спросил он, не обращая внимания на Анджело. – Ты же торопилась домой!
Анджело зло поглядел на него. Так вот он, соперник, который перехватил его счастье! Он вдруг решился на отчаянный шаг.
– Мы, кажется, вас не звали, – сухо сказал он. – Можете ехать, путь открыт!
– Что-о? – дверцы машины резко распахнулись, и мужчина выскочил из машины. – Что ты сказал? А ну, повтори!
Анджело побледнел.
– Я сказал, чтобы вы катились отсюда ко всем чертям! Вас, кажется, никто не…
Он не успел договорить: мужчина резко ударил его по лицу.
– Что вы делаете, Джакомо! – испуганно вскрикнула Мара, стараясь встать между ними. – Прекратите сейчас же! Иначе я закричу…
Мужчина стоял и ждал, что будет дальше. А Анджело провел по лицу рукой, словно стараясь стереть с него пощечину, потом повернулся, и ни слова не говоря, медленно побрел домой. Нет, он не был, конечно, борцом… Одной пощечины хватило, чтобы остудить весь его жар, весь пыл…
Дома Анджело, не раздеваясь, упал на койку и пролежал без движения несколько часов…
А в это время по притихшим переулкам «вечного города» осторожно пробирался человек. Серое пальто и широкая шляпа скрывали его военную выправку. Встречая патруль рослых карабинеров, он тихо называл пароль: «Поход на Рим». Ему отвечали: «Поход на мир» – и скороговоркой добавляли: «Идите, вы свободны»». Так он добрался до дома № 7 по улице Анунцио, поднялся на третий этаж и подошел к знакомой с детства квартире…
Была глубокая ночь. Анджело вдруг показалось, что кто-то тихонько стучится в дверь. Он оторвал от подушки голову. Стук повторился, такой же тихий и осторожный. Кто это мог стучать? Мысли Анджело лихорадочно заработали. В душе проснулась отчаянная надежда: а вдруг это Мара? Что, если это его милая? Быть может, она поняла, как низко вел себя ее новый знакомый, и пришла просить у Анджело прощения? Быть может, счастье снова вернулось к нему!?
Анджело зажег свет и рванулся к двери. Перед ним выросла фигура незнакомого человека. Анджело вгляделся… и чуть не вскрикнул от удивления. Побелевшими губами он тихо произнес…
– Джулио?
– Ну конечно же, я! – засмеялся брат, сбрасывая с плеч вещевой мешок. – Я, Анджело, дорогой мой, я самый!
Анджело попятился к стене.
– Не бойся, я не привидение! – снова рассмеялся Джулио. – Рано меня похоронили, я еще поживу, мы еще…
Анджело не дал ему договорить, он кинулся брату на шею…
– А где отец? – с беспокойством спросил Джулио.
– Умер. Несколько месяцев назад.
Джулио тяжело вздохнул. Наступило молчание.
– Похоронная на меня была? – спросил, наконец, Джулио.