Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой
Шрифт:
Возможно, это притупило мою бдительность. С другой стороны… был ли у меня выбор?
Я не задавала этого вопроса вслух, и уверена, магистр не умел читать мысли, но тем не менее, видя, что я колеблюсь, он произнес:
— У вас нет выбора, Клодия. Если вы не готовы дать клятву и послужить моей цели, я верну вас туда, откуда вытащил — в тюрьму. А уже оттуда вы безрукой калекой вернетесь на воровское дно. Вы ведь не забыли, что вас ждала казнь? Вам должны были отрубить руку. Хотя, помнится, тюремщик грозился, что отрубит вам обе.
Я задержала дыхание. Сейчас Тариен не
Но я не хотела возвращаться обратно. Знала, что ничего хорошего на дне меня не ждет. Поэтому просто протянула руку.
— Вы надеваете этот браслет по доброй воле, Клодия? — спросил магистр, и я поняла, что он спрашивает не потому, что его заботят мои желания, нет — это часть ритуала.
— Да.
Тариен Грим кивнул и отбросил вверх откидной рукав моего платья, оголяя мою руку до локтя.
Когда моя кисть скользнула в браслет, магистр взял меня за руку. Он надел мне золотое украшение чуть выше запястья.
— Связать.
И в тот же миг браслет ожил.
Ахнув, я втянула ртом воздух и попыталась одернуть руку, но пальцы магистра держали мою ладонь крепко, не позволив мне вырваться.
Концы браслета поползли вокруг моей руки в обе стороны, а на его поверхности явственно проступали золотые чешуйки. Змейка из чистого золота обхватила мою руку от локтя до кисти и только тогда перестала расти. Она сжималась все теснее, пока золотые кольца не впились мне в кожу.
— Что это? — не сдержала испуга я.
— Всего лишь способ заручиться вашей преданностью, Клодия.
Глядящие на меня льдистые глаза утратили свою недавнюю безмятежность — взгляд магистра давил на меня, в нем читалось лишь одно желание — подчинить.
— Вы сделали свой выбор?
Можно подумать, у меня был выбор.
— Да.
— Хорошо. Тогда просто отвечайте. Клянетесь ли вы, Клодия, послужить моей цели, стать моим оружием против человека, которого я хочу уничтожить?
— Клянусь.
— Клянетесь ли вы, Клодия, что никому, ни при каких обстоятельствах не расскажете о подробностях нашей сделки?
— Клянусь.
— Клянетесь ли вы, Клодия, что не замыслите сами или с посторонней помощью помешать моей цели или навредить мне?
Я замешкалась лишь на миг, но магистр заметил. Одна его бровь приподнялась в немом вопросе. Сжав губы, я процедила:
— Клянусь.
— Клятва произнесена. Клятва принята.
На моих глазах браслет в виде золотой змейки словно слился с моей кожей — мне не было больно, я вообще ничего не чувствовала, кроме страха перед тем, что нечто чужеродное стало частью меня. Но уже в следующее мгновенье от браслета на руке не осталось и следа — он словно проник мне под кожу и сделался невидимым.
Я вскинула гневный взгляд на магистра:
— Почему он исчез? Как его снять?!
— Вы не снимите его, пока я не достигну своей цели, — невозмутимо сообщил Тариен. — Невидимым я его сделал для вашего же удобства. Однако если вы захотите
С сомнением я сделала, как он сказал. После нужных манипуляций браслет проступил над кожей предплечья, сверкая золотыми чешуйками, и так же слился с рукой, будто растворившись в ней, как и в первый раз.
— А теперь к главному.
Магистр отошел от меня и вернулся к письменному столу. Опустил руку в шкатулку и достал оттуда монету — я видела, как сверкнуло серебро в свете солнечных лучей, бьющих в окна. Какое-то время магистр смотрел на монету, словно разглядывал гравировку. Потом вскинул монету вверх и ловко поймал.
— Пришло время вам узнать имя того, кого вы должны помочь мне погубить.
— Когда вы говорите «погубить», вы имеете в виду…
— Нет, — снова двинувшись ко мне, категорично произнес Тариен Грим. — Смерть не способна уничтожить человека его положения. Память о нем будут чтить, из него сделают мученика. Просто убить его? Ни за что. За свои грехи он заслужил участь много хуже.
— Кто же этот человек?
Приблизившись ко мне, магистр взял мою руку и положил на раскрытую ладонь большую серебряную монету. Опустив взгляд, я посмотрела на выгравированный на аверсе профиль, и с каждой секундой осознания мои глаза делались все больше.
— П-принц Селебриан? — ошеломленная, я не могла оторвать взгляда от профиля королевской особы на монете; у меня были подозрения, что речь о человеке высокого положения, но… принц?!
— Верно. Его высочество Селебриан Гатарский.
То, с какой невозмутимостью магистр это произнес, заставило меня поднять на него глаза.
— Вы шу…?
Но по его взгляду я вмиг поняла, что он не шутит, и вопрос камнем стал в горле.
От потрясения меня охватила злость:
— Вы должны были сказать это сразу.
— И что тогда? — приподнял брови магистр. — Предпочли бы лишиться обеих рук?
— Нет… Конечно, нет, но… Сам принц?!
— Что вас смущает, Клодия? — скрестив руки на груди, магистр, чуть склонил голову набок и прищурился: — Так страшит мысль пойти против королевской семьи? Неужто вы забыли, что это король когда-то отдал приказ казнить вашу семью?
Мое лицо окаменело.
Нет, я не забыла. Вероломный указ его величества казнить всю семью де Фракиз, клеветническое обвинение в измене короны… Мой отец был верным подданным короля и никогда не участвовал в сговоре против него. И за свою преданность он поплатился своей жизнью и жизнями своей жены и дочери. В тот день я видела в глазах отца, кого он считал настоящим предателем. Короля Кордиана, который за верность заплатил де Фракизам ударом в спину.
Я мечтала о том, чтобы его величество был наказан за смерть моей семьи. Однако в своем сознании я никогда не возлагала предательство короля на принца Селебриана. Он вполне мог быть даже не посвящен в планы своего венценосного отца. Принцу Селебриану я не желала зла, поскольку не видела за ним никакой вины, однако…