Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой
Шрифт:
Я хотела понять, что пытались сказать мне голоса. Я должна была понять! Но сколько бы ни вслушивалась — понимание не приходило.
— Это ведь ты показал мне в видении, что случилось с Клодией? Покажи еще. Покажи больше. Этого недостаточно!
Я обращалась к камню, словно к человеку. Нервно ходила по комнате, сидела в кресле — и со всех сил сжимала осколок в кулаке, а потом разжимала и смотрела на темную поверхность с тонкими прожилками. В конце концов, устав, я прилегла на постель и так и уснула, сжимая камень в
Мне снилось темное помещение. Свод здесь был настолько высок, что тонул в кромешной темноте. Посреди помещения был возведен каменный алтарь. Во сне я все видела нечетко, смазанно, рваными фрагментами…
Разметавшиеся на камне волнистые светлые волосы. Изящное колено тонкой ноги. Выгнувшаяся женская грудь. Впивающиеся в белоснежную кожу бедра унизанные перстнями мужские пальцы.
Перед глазами промелькнула оскаленная пасть волка — глаза зверя полыхали лютым голодом.
Я слышала звуки. Стоны. Женские — страха и боли. Мужские — наслаждения.
Даже во сне я все пыталась ухватить картину целиком, собрать ее сознанием по частям, но фрагменты лишь быстрее мелькали перед моим внутренним взором, запутывая меня.
Я выныривала из сна, охваченная разочарованием. Сон принес мне лишь обрывки знакомого видения. Хотя…
Волчья морда… Оскаленная пасть… Там был волк? В видении возле пруда никаких волков не было. Только что, во сне, я увидела его впервые…
Приоткрыв глаза, я начала подниматься в сидячее положение, но, обнаружив, что рядом с кроватью кто-то стоит, от неожиданности охнула и отпрянула. Однако уже спустя мгновенье выдохнула, прогоняя испуг, и вслух удивилась:
— Рикар?
Сын Лурдис стоял в шаге от моей кровати и смотрел перед собой пустым безжизненным взглядом.
— Что-то случилось? — спросила я.
Первой мыслью было — что-то с Лурдис. Однако Рикар покачал головой из стороны в сторону, отметая мое беспокойство.
— Тогда… почему ты пришел? — недоумевала я.
Рикар не отвечал, и я с запозданием опомнилась. Этот мальчик немой. Его нужно спрашивать так, чтобы он мог кивнуть или покачать головой. «Да» или «Нет» — ни на какой другой вопрос он ответить попросту не сможет.
— Ты… пришел ко мне?
Рикар кивнул.
— Хочешь мне что-то сказать?.. — я запнулась, подбирая слова: — Показать? Дать знать о чем-то?
Снова кивок.
Я молчала, размышляя, что должна спрашивать дальше. Как понять, зачем Рикар пришел ко мне? Ведь причина должна быть?
— Можешь, как-нибудь… дать понять, что тебя сюда привело? Например… жестом?
Пустые глаза мальчика смотрели мимо меня, он стоял неподвижно, словно задумался, а потом его рука начала подниматься, пока не остановилась — указательный палец смотрел вровень с моими юбками, раскинувшимися по постели. Сначала я не поняла, что это значит, пока взгляд не остановился на руке, опирающейся о покрывала — я все еще сжимала в ладони
— Ты… хочешь, чтобы я дала тебе руку?
Рикар отрицательно покачал головой.
Я озадаченно скользила глазами по юбкам и покрывалу, не понимая, на что указывает сын Лурдис.
В смутной догадке подняла вверх сжатую кисть и разомкнула ее — на ладони лежал маленький черный камешек размером с монету. Мои глаза чуть расширились, когда я заметила, что указующий перст Рикара чуть поднялся, словно следовал за моей рукой. При этом взгляд его неподвижных глаз продолжал смотреть в одну точку.
Внимательно глядя в лицо мальчика, я искала хоть каких-нибудь эмоций, но их не было. Впрочем, я и прежде замечала, что Рикар удивительно безэмоционален для ребенка. Он никогда не улыбался, не смеялся, я не видела на его лице ни испуга, ни растерянности, оно всегда было бесстрастным. Как будто Рикар либо не испытывал эмоций вовсе, либо просто не умел их выражать. Мне казалось, что, скорее, второе — из-за того, что мальчик от рождения был слепым, он мог просто не знать, как у людей принято выражать эмоции. Впрочем…
Присмотревшись получше, я поняла, что ошибаюсь. Эмоция присутствовала. Только разглядеть ее было сложно — настолько она оказалась трудноуловимой.
Уверенность. Спокойное знание.
Действия Рикара не были бессвязными — он совершенно точно знал, что делает и почему сейчас здесь.
Догадка, посетившая мои мысли, мне не понравилась, но я все же спросила:
— Рикар, ты… знаешь, что у меня в руке?
Кивок.
Я не могла попросить его назвать, какой предмет держу на ладони — он не смог бы ответить. Рикар не видел, у него был только слух, поэтому…
— Ты… слышишь голоса?
Мальчик какое-то время опять стоял неподвижно, потом поднял руку, так что кисть оказалась на уровне головы. Указательный палец теперь смотрел вверх.
Я уже хотела посмотреть на потолок, но вовремя догадалась. Рикар не указывал, его жест нес в себе совсем другой смысл!
— Один? Ты слышишь один голос?! — то ли от волнения, то ли от чувства, близкого к страху, я перешла на шепот.
А когда Рикар кивнул, мои глаза раскрылись еще шире от потрясения.
Это невероятно! Если Рикар слышит голос живых камней, то выходи, что, как и я, он… нагалиси?! Однако… неужели нагалиси способны были расчленять голоса в многоголосом говоре живых камней и слышать лишь какой-то один из них?
Сын Лурдис тем временем снова указал на черный осколок, а после разжал пальцы и перевернул руку ладонью вверх. Он как будто говорил: дай его мне.
Я колебалась, дыша тяжело и глубоко. Если Рикар схватит камень и убежит с ним, я догоню его. Если спрячет — найду по звуку голосов, как нашла возле пруда. Впрочем, чутье подсказывало мне, что он этого не сделает.