Тайна "Сиракузского кодекса"
Шрифт:
— Вообще-то известно, — признала Мисси. — Он в Стэнфорде специализировался по языкам. Талантливый парень.
— Зачем же он разносит напитки на презентациях выставок своей матушки?
— А как раз поэтому. Герли в начале семидесятых продавала много предметов искусства богатым иранцам. После революции она выкупила у них большую часть проданного по дешевке. Помните тех типов, что колонизировали Беверли-Хиллз после Хомейни?
Она прищелкнула пальцами и, покачивая руками, запела:
— Йа-йа-йа-йа —
— Господи боже, Мисси, — сказал я, — я же еще болен.
— Откуда вам так много известно? — спросил Бодич.
— Об иранцах?
— Нет, о Ренквистах. Расскажите нам про Герли.
— Это прозвище Арлин. Фамилия Ренквист досталась ей от второго мужа.
Бодич извлек из нагрудного кармана куртки маленький блокнотик.
— Гарольд Ренквист? Предприниматель в области недвижимости? — Бодич нацелил карандаш на Мисси. — Тот, что владел участком под главным зданием «Скуэр бэнка»?
— Верно, лейтенант. Об этом я забыла.
Она обернулась ко мне.
— Между прочим, здание проектировал Томми Вонг. Его первый крупный заказ.
Бодич прищурился:
— Томми Вонг?
— Архитектор. Я как раз познакомила его с Дэнни… Неужто это было только вчера?
Я задумался:
— Представления не имею.
— Дэнни хотел расспросить Томми о Рени Ноулс, видите ли…
Она осеклась.
— Да? — сказал Бодич, всем видом выражая бесконечное терпение. — И что именно ты хотел узнать о миссис Ноулс, Кестрел?
— Хм, ничего особенного, инспектор. Я прикинул, что раз вы на меня охотитесь, а Мисси знает, что я невиновен, и Мисси с Рени вращаются — вращались — в тех же кругах…
— Прошу прощения, — оборвала меня Мисси. — Я не вращаюсь, как ты изволил выразиться, по помойкам.
— Что заставило вас выбрать это слово, мисс Джеймс?
— Какое слово?
— Помойка.
— Ну, — фыркнула Мисси, — это классовая проблема, понимаете?
— Вроде «иметь и не иметь»?
— Одной фразой? Именно так.
— Понимаю. Не позволите ли записать некоторые ваши определения?
— Среди прочих различий между нами — то, что я жива, а Рени Ноулс — нет.
Бодич поднял бровь.
— Мисси, — устало заметил я, — ты демонстрируешь инспектору одну из своих наиболее несимпатичных черт.
— А, понимаю, — ядовито отозвалась она. — Не успела я вдохнуть жизнь в твой замороженный труп, как ты кусаешь грудь, тебя вскормившую.
— Смешаными метафорами здесь занимаюсь я, — сказал Бодич.
— Эй-эй, маленькая леди, — вмешался Дэйв. — Метафоры готовят со льдом и цедрой и встряхивают, а не смешивают.
Мисси надула губы.
— Продолжайте, — заискивающе попросил Дэйв.
Мисси сделала маленький глоток водки.
— Ты часто принимаешь прозак? — спросил я.
— Каждый день, — отозвалась
— И помогает?
— Этот рецепт им придется выдергивать из руки моего остывшего трупа.
Дэйв минуту присматривался к ней, потом неуверенно рассмеялся.
Мисси продолжала:
— Томми Вонг хорошо знал Ренквистов. Пока Герли была замужем за Гарольдом Ренквистом, она подбирала предметы обстановки для Вонга. Это не мелочь. Она брала в аренду или покупала картины и скульптуру для клиентов Вонга и до, и после того, как они занялись большими коммерческими зданиями. С Томми и Гарольдом она сделала не меньше дюжины проектов. Главное здание «Скуэр бэнка», например, шестидесятиэтажное, и каждый лифтовый холл украшен масляной живописью. И все эти работы проходили через руки Герли. Когда она развелась с Гарольдом — проект «Скуэр бэнка» был тогда примерно наполовину закончен, — ее телефон замолчал. Томми больше никогда не давал ей заказов.
— Муж велел Вонгу ее вышвырнуть? — спросил Бодич.
— О нет! — Мисси подняла взгляд. — Конечно же нет. Гарольд был только доволен, что мог доказать в суде по разводам, что его будущая экс-жена, благодаря своей обширной деятельности декоратора, прекрасно обеспечена. Томми выждал, пока контракт о разводе был утвержден; после этого он ее выкинул. Вот так. С точки зрения Томми, работа декоратора была лакомым кусочком, который он отдавал, кому считал нужным. Герли поставляла ему картины, пока была женой его самого крупного клиента. Потеряв связь с Гарольдом, она немедленно выпала из его списка субподрядчиков.
— Это стало для нее ударом?
— Стало. Герли не слишком сообразительна. Она внушила себе, что этот бизнес держится на ее достоинствах, а не на связях мужа.
— Можно ли сказать, что между ними возникла стойкая вражда?
Мисси улыбнулась:
— Стойкая вражда.
Бодич занес карандаш над скрепленными спиралью листками блокнота.
— Сколько мне помнится, — вздохнула Мисси, — здание «Скуэр бэнка» обошлось примерно в двести пятьдесят миллионов долларов. Это во времена, когда миллион долларов еще чего-то стоил. Не то что теперь.
— Это точно, — подтвердил Дэйв, — сегодня миллион долларов не стоит и куска дерьма.
— Томми получал три процента комиссионных. Или что-то в этом роде.
— Это семь с половиной миллионов долларов, — немедленно подсчитал Дэйв.
Мисси кивнула.
— Заказ обеспечил ему репутацию и состояние.
— А как все это сказалось на Джеральде Ренквисте? — спросил Бодич.
— Джеральд тогда учился в Стэнфорде. Соглашение о разводе нанесло его матери серьезный финансовый удар. Стэнфорд — очень дорогое заведение. Джеральду пришлось пойти работать. Ему было очень неловко.