Тайна Сомерхеймского аббатства

Сутягина Полина

– Да! Именно о них! – негодующе воскликнул мужчина. – Они не заплатили ни фартинга! – и он отчаянно начал пить, словно это как-то могло изменить положение дел.

– За что не заплатили?

– За доставку, я же говорю! Ну стульев! До сих пор ждем…

– Неужели после успешного аукциона у организаторов не было средств, чтобы оплатить стулья?

– Успешного… ха! – он интенсивно закивал. – Такой скандал… вот уж с неделю в газетах полощут…

Джон налил себе чая. Живот тихонько поднывал. И все больше крутились мысли о чистых простынях и удобной постели…

– Так-так… – произнес он со внимательным видом.

–

Вот тебе и так-так, пуф! – мужчина произвел жест руками, как будто в них что-то взорвалось, – и нету… А нам теперь что? Пока полиция все это порешает? А кто за доставку-то платить будет? А? – на мгновение в голосе завсегдатая послышались грозные нотки, но пронзительный взгляд Джона снова вернул его к действительности. – Ну вот я и говорю… – печально подытожил мужчина, – у них скандал, а у нас, – он икнул, – нет оплаты… И ведь же не все пропало, только одна побрякушка какая-то…

Когда стало ясно, что кроме сожалений об отсутствии оплаты за труд мужчина не в силах выдать никаких подробностей, Джон приступил к еде. Вскоре из кухни вернулась Мария и выпроводила-таки компанию за дальним столиком на свежий воздух.

– Вы, наверное, и комнату бы хотели? – спросила она участливо, подходя к Джону. – У меня в отдельном доме, Вы не думайте, все в лучшем виде. Постель, умывальник… Лишнего с Вас не возьму.

Джон глянул на оконные стекла, залитые сплошным потоком дождя, и устало кивнул. В конце концов, в Сомерхейм лучше было въезжать на свежую голову.

Глава 2. В конторе аукциона

От сильных ночных дождей дорогу на подъезде к Сомерхейму развезло. Остановив машину, Джон вышел осмотреться. В этой части страны леса постепенно отступали, освобождая место каменистым склонам и заболоченным пустошам, заросшим сплетенными сизо-зелеными кустарничками вереска. Словно пасшиеся на них овцы, спасаясь от холода ветров, жались и холмы друг к другу пушистыми боками. Впереди виднелась развилка. Отделявшаяся от главной дороги влево тропа шла в холмы, на вершине одного из которых на фоне еще более сизого неба вырисовывался силуэт старинного каменного здания. В этих краях было много замков, оставшихся еще со времени морских завоевателей, высаживавшихся здесь, и оставивших след не только в архитектуре, но и в языке, как, например, имя того городка, куда Джон был командирован. Хотя данное имя относилось к более ранним из них, чем те, что принесли на эту землю традицию возводить каменные крытые сооружения. Но чтобы это ни было, Джон уж точно не собирался сейчас заниматься осмотром достопримечательностей, к тому же дорога к «древним руинам» выглядела еще хуже, чем к городку. Убедившись, что ехать дальше все-таки можно, он двинулся обратно к машине, бросив быстрый взгляд на обочину, где дерн был слегка сорван, но следы замыты дождем. Джон остановился и, вернувшись назад под вновь накрапывающим дождем, наклонился к самой земле, чтобы осмотреть след. Больше всего это походило на лошадиное копыто. «Чего и следовало ожидать… – вздохнул сотрудник сыскной конторы, – а я еще надеялся найти тут механика…» – и поспешил к машине.

В Сомерхейм Джон въехал под мелкой моросью дождя в заляпанном грязью примерно до середины дверец автомобиле. Решив не тратить время на поиски гостевого дома и заселение, он сразу направился по указанному в деле адресу. Контора аукциона располагалась неподалеку от

самого зала его проведения, куда некоторое время назад, как теперь Джону было известно, доставили не оплаченные до сих пор стулья.

Выйдя из машины, он бросил взгляд на ее запятнанные бока и поспешил вверх по ступенькам к небольшой затворенной двери, над которой виднелась соответствующая вывеска. Дверь была не заперта. Джон прошел по небольшому коридору с несколькими дверьми и постучался в ту, где висела надпись «Офис мистера Лаверса».

Однако за дверью никакого мистера не оказалось. Напротив, из-за письменного стола, заполненного аккуратными стопочками бумаг, на него подняла взгляд из-под длинных ресниц молодая дама весьма привлекательной наружности. Эта наружность, данная ей не только от природы, очевидно ежеутренне совершенствовалась посредством активно входящих в моду средств.

– Добрый день, сэр! Чем могу Вам помочь? – взмахнула завитками ресниц дама, оглядывая вошедшего с головы до ног, на последних она задержалась чуть дольше, слегка поджав пухлые, подкрашенные в алый, губы.

– Добрый день, мадам. Я пришел к мистеру Лаверсу, – Джону не хотелось длить этот разговор. Он чувствовал себя не слишком комфортно после стольких часов за рулем, и предпочел бы сейчас не беседу с дамой, чья блузка была подобрана таким образом, что активно отвлекала взгляд даже от миловидных черт лица, а теплую ванную и чашечку хорошего кофе.

– Мистер Лаверс сегодня не принимает.

– Он ожидает меня, и полагаю, весьма нетерпеливо. Мистер Картвей из конторы «Мудрый эсквайр», – сухо произнес Джон.

Дама неспешно поднялась и, выйдя из-за стола, продемонстрировала юбку по последнему столичному фасону, лишь слегка прикрывающую колени. Покачиваясь на каблуках, она обогнула стол и проследовала к двери подле него. Бросив на Джона еще один критический взгляд, все еще не торопясь постучаться к начальнику, заметила:

– Я вижу, Вам тоже свойственно нетерпение. Часть дороги прошли пешком? – Она взмахнула ресницами, словно бабочка крыльями.

– Мадам… – Джон одарил ее холодным взглядом, – я так понимаю, Вам приятнее общество местного констебля? Давно он заходил?

– Мисс Флориндейл, – она обижено надула губки и, повернувшись к Джону спиной с не менее фактурными формами, чем спереди, коротко постучала и сразу же наполовину просунулась в приоткрытый проем: – Мистер Лаверс, к Вам очень настойчивый посетитель… мистер… – она снова обернулась на Джона из-за плеча.

– Мистер Картвей из конторы «Мудрый эсквайр», – Джон чувствовал нарастающее раздражение.

После того как мисс Флориндейл повторила эти слова вглубь кабинета, она поспешно распахнула дверь перед Джоном, видимо, получив от начальника весьма определенный ответ.

За столом сидел мужчина лет пятидесяти: с усталым взглядом, небольшими припухлостями под глазами, седеющий и опрятно одетый. При появлении Джона он сразу же поднялся и, пройдя навстречу, протянул руку. Джон ответил рукопожатием той же крепости, что и было предложено.

– Очень рад, мистер Картвей, что Вы смогли так быстро приехать, – в голосе мужчины, однако, особой радости не слышалось, лишь накопленная за последние дни усталость.

Он предложил Джону занять стул с округлой спинкой и зеленой обивкой напротив его стола и обратился к помощнице, все еще маячившей в проеме двери: