Тайна трех подруг
Шрифт:
— А чем я хуже других?
— И Гоша?
— А он что — рыжий?.. Все таскают. Только не все попадаются. Артуру просто не повезло… Ладно, спи, маленькая, не бери в голову. Все в прошлом.
Но Рината долго еще не могла заснуть в ту ночь. Прижимаясь к горячему телу спящего мужа, источающему терпкий запах цитрусового дезодоранта и слабый — алкоголя, она думала о том, как сложен и жесток мужской мир, в котором существуют такие страшные вещи, как армия и тюрьма, и как резко мужские понятия о долге и дружбе отличаются от женских.
Позже она сильно тревожилась, когда Павел выходил с Артуром «на кружку пива», считая, что
Но жизнь продолжалась. Первого мая, на неделю раньше, чем рассчитывала, Наташа родила дочь. В выборе имени для малышки сомнений не было: назвала ее в честь любимого Евгенией. Отчеством стало название родного городка — Дмитриевна. Из роддома Наташу с ребенком забирали Павел с Ринатой. Они же и купили в подарок коляску. Лана заранее навязала чепчиков и пинеток, но на руки белый сверток так ни разу и не решилась взять. Смеясь, говорила:
— Мне все кажется, притронься к ней — она и поломается.
Приходил в общежитие и Георгий. С мрачным видом вручил Наташе цветы и коробку конфет, постоял в задумчивости над коляской и незаметно ушел, ни с кем не простившись.
— А ведь парень все еще не оставляет надежды, — подтрунивала над Наташей Рината. — Ты подумай как следует. Все лучше при мужике-то, чем одной.
Но Наташа шуток на этот счет не любила и лишь отмахнулась по своему обыкновению, не ответив. Вскоре ей с ребенком выделили отдельную комнату, а потом и Лана ушла из общежития. И в квадратной каморке на третьем этаже, где было пережито столько надежд и разочарований, поселились совсем другие девчонки. Возможно, отягощенные такими же проблемами и обуреваемые теми же страстями, что и их предшественницы.
Вопрос с нянькой для маленькой Жени разрешился совершенно неожиданным образом. Однажды за ужином Рината принялась в очередной раз обрисовывать мужу Наташкины проблемы. Подруга уже прекратила кормить ребенка грудью, но скоро есть станет нечего обеим: на пособие не проживешь. И сколько же девчонки могут под благовидными предлогами подкармливать подругу! Молодой матери пора возвращаться в цех, а ребенка девать некуда. Если нанимать няньку за деньги — тогда и работать не стоит, сразу ползарплаты будет уходить.
И тут на кухне словно из воздуха возникла Ба и прошелестела:
— А чего же, приносите. Мне все равно делать нечего.
— Делать-то тебе нечего, — признал Павел, — но это же трехмесячный ребенок! Он же орать будет!
— Пусть, — согласилась бабушка. — На то они и дети, чтобы плакать.
— Но ты же шума не выносишь. Ты хоть представляешь себе, что это будет?!
— Отчего же не представляю, — возразила та. — Чай, своих троих вырастила.
— А что, давай попробуем, — решилась Рината. — Не получится — придумаем что-нибудь еще.
Сидеть с ребенком у Ба вполне получалось, тем более что Женя была на редкость спокойным ребенком и почти не плакала. Правда, Рината закатывала от возмущения глаза, когда видела, как беззубая старушка, нажевав деснами хлебного мякиша и завернув его в марлечку, засовывала эту импровизированную соску ребенку в рот.
По утрам молодая мамаша завозила дочку к Снежиным, и подруги отправлялась вместе на работу. А потом они обнаглели настолько, что стали иногда посещать после работы кафе и бары, гуляли допоздна и тогда оставляли Женьку Ба даже на ночь. Не тащить же спящего ребенка через весь город!
Как-то в начале осени вся компания собралась в летнем кафе. Рината, Лана, Наташа и Георгий сидели за столиком и пили шампанское. Павел отошел, чтобы заказать вторую бутылку, когда вдруг заметил притормозившие у тротуара красные «Жигули» и, резко изменив траекторию движения, направился не к столику, а к машине. Из автомобиля вышел импозантный мужчина лет сорока в строгом черном костюме. Снежин некоторое время разговаривал с ним, а потом они вдвоем подошли к ребятам.
Незнакомец кавказской наружности окинул компанию цепким взглядом карих глаз и представился:
— Кафлан Муратович. — Оглядел компанию и весело спросил: — А это что за зеленоглазая красавица? Я всех красавиц в нашем городе знаю, а эту почему-то не встречал.
— Лана работает с нами на ВАЗе, — ответил Павел.
Девушка загадочно улыбалась, сжимая пальцами обеих рук бокал с шампанским. Кажется, наступал ее звездный час, потому что мужчина, откинув назад голову с густой шевелюрой седеющих волос, так же весело продолжил:
— Таким красивым на заводе делать нечего. Приходи завтра с утра ко мне на работу, что-нибудь придумаем. Павел скажет, как меня найти.
И он ушел, не прощаясь, будто для того только и подходил, чтобы «закинуть удочку» на симпатичную провинциалку. А та сразу же поймалась на заманчивую наживку, заглотила яркую блесну.
И если Рината так и не смогла решить, какой же момент в ее собственной судьбе стал решающим и переломным, то в случае с Ланой знала четко: короткий и верный путь подруги к неизбежной гибели начинался здесь, за этим столиком. Невидимая рука завела будильник смерти, и необозначенные стрелки начали движение, чтобы сделать несколько трагичных оборотов и приблизиться к назначенному роковому часу… А пока Лана улыбалась, и лукавые глаза с поволокой провожали отъезжающую красную машину, которая будет позже подарена ей, а потом взлетит на воздух, искорежив жизнь молодой женщины и убив ее нерожденного ребенка. Если б знать тогда, если б знать…
— Кто это был? Откуда ты его знаешь? — принялась допытываться Рината, как только Кафлан отъехал.
Но Павел ответил уклончиво:
— Это врач. Нас Артур познакомил. Он сейчас работает водителем у родственника Кафлана. У нас есть кое-какие общие дела.
— Какие именно? — не отставала она.
— Тебе об этом знать не обязательно.
— Но я же твоя жена, я должна знать о тебе все!
— Все знает только Бог, но он слишком высоко.
Лана на следующий же день отпросилась на работе и ушла по указанному Павлом адресу, чтобы больше уже в свою столовую никогда не возвращаться. Кафлан, как выяснилось, работал заведующим отделением стоматологической поликлиники. Он посадил Лану в регистратуру выдавать карточки, а потом снял для нее квартиру и сделал своей любовницей. Девушку не смущал тот факт, что Кафлан женат и у него две дочери — одиннадцати и четырех лет.