Тайна трех подруг
Шрифт:
— Мы будто и не женатые, правда? Будто у нас и ребенка нет. Я к тебе отношусь не как к мужу — а как к возлюбленному. А ты? Ты меня очень любишь?
— Очень, — отвечал он.
— Несмотря на то что я стала такая толстая?
— Несмотря на то что ты стала такая толстая.
Рината кокетничала. Поправилась она всего на три килограмма, хотя и раздалась несколько вширь после родов и кормления ребенка. Но это состояние можно было назвать скорее не полнотой, а женственностью. Формы стали более округлыми, четко обрисовалась ранее едва обозначенная грудь, даже наметился небольшой животик, и она знала, что Павлу это нравился.
Иногда к компании
Во время летнего отдыха Кафлан свозил ее по туристической путевке в Чехословакию, и она влюбилась в эту страну. Привезла кучу фотографий (Лана у Тройского дворца, Лана в Конепрусских пещерах, Лана на площади у фонтана, у соборов Микулаша и Святого Витта) и очередную серию вечерних платьев, блузок и брюк. Ее совершенно не смущало, что следом за ними по тому же маршруту отправилась законная жена с дочерьми и этой женщине также достается своя порция любви, заботы и подарков. Была убеждена: Кафлан скоро разведется, женится на ней, и они уедут жить в этот прекрасный город Прагу насовсем.
Уверенность подкреплялась не только его обещаниями, но и тем, что из летнего отпуска вместе с массой впечатлений она привезла с собой, вернее, в себе, еще кое-что. Лана ждала ребенка и твердила, что, в отличие от подруг, она-то уж точно родит своему мужчине сына. Ведь все они мечтают только о наследнике, даже если делают вид, что любят своих дочерей!
Рината могла бы возразить, что ее муж не «делает вид», а просто обожает Ангелину. Но с тем, что каждый мужчина мечтает о сыне, была согласна. Павел уже объявил жене, что работать она больше не будет. Сейчас с ребенком можно сидеть до достижения им трехлетнего возраста, а до того срока надо успеть завести второго. Подразумевалось, что вторым должен стать мальчик.
Наверное, так бы оно все и было. Снежины купили бы машину и произвели на свет сына, и обычная советская семья стала бы со временем называться российской, никуда не уезжая из родного дома, но оказавшись с распадом СССР совсем в другой стране. Пережили бы напасти разгулявшейся перестройки и коллизии зарождающейся демократии, остановку предприятий и безумие инфляции, рухнувшие финансовые пирамиды и запланированные обвалы рубля… Они растили бы детей и потихоньку старели, идя рука об руку по извилистой дороге совместной жизни, радуясь успехам и деля невзгоды. Но, видно, судьбе было угодно повернуть все иначе. Им с мужем был отмерян строго определенный отрезок времени на пути в никуда.
Глава 7. Встречи, страхи и скандалы
В конце июля Лана записалась на курсы вождения автомобиля и за компанию потянула с собой Ринату.
— Я-то чего? — смеялась та. — Это тебе Кафлан обещает отдать свою машину, как только выучишься водить. А мне зачем?
— Чем больше умеешь, тем ты интереснее, — возразила подруга. — Будешь мужа пьяного из ресторанов увозить. Вы ведь тоже скоро купите себе «Жигули».
Скоро — не скоро, но денег в тайнике набралось уже порядочно, да и очередь на
Обе в одинаковых коричневых вельветках, купленных у местных спекулянтов, в бирюзовых открытых маечках, они давили ногами попеременно на педали «газа» и «тормоза», лихо выруливая во время тренировочных разворотов на автодроме, и заливались счастливым смехом. Последнее безоблачное лето их молодости!
Единственно, что беспокоило подруг, так это душевное состояние Наташи, которая то приближала к себе Георгия, позволяя платить за себя в барах и провожать до общежития, то снова отталкивала его. Она четко вычисляла моменты, когда бедный парень, вдохновленный видимым расположением, пытался перейти к решительным действиям и сделать ей официальное предложение или для начала затащить в постель, и неожиданно ссорилась с ним по надуманным причинам. И тогда запрещала приходить к ней, делала вид, что не замечает Бутова во время их совместных сборищ, не отвечала на его обращения и отказывалась с ним танцевать.
— И что это с Наташкой происходит? — недоумевала Рината. — Долго она еще парня мучить будет? Ведь он ей вроде бы тоже не безразличен.
— Томление у нее в грудях, — на деревенский лад произнесла Лана. Иногда она любила брать тон станичной кумушки. — И хочется, и колется, и мама не велит.
— Какая уж тут мама!
— Да она никак своего Евгения забыть не может. Опять-таки ребенок у нее от него. Наташка, конечно, понимает, что Гоша хоть и на вид невзрачный, и звезд с неба не хватает, но из таких и получаются хорошие мужья, так сказать, «надежа и опора». А в умной головушке так и вертится озорная мыслишка: а вдруг! Вот явится как снег на голову принц ее на белом коне, а она, как в той дворовой песне «только Танька замужем уже». Какой облом! Вот и ждет девка непонятно чего.
— Ну, если уж этот Женя не разыскал свою школьную зазнобу за три года, надо полагать, что он и в дальнейшем не станет к этому стремиться. Он ведь, скорее всего, и о ребенке-то ничего не знает.
— Это ты понимаешь, и я понимаю. А Наташка — нет!
Рината помолчала, в задумчивости грызя соломинку, стоящую в стакане с молочным коктейлем. Потом решительно вскинула голову:
— Вот что! Надо ее отправить в Москву. Пусть встретится со своей первой любовью и определится: да, так да. А нет, пусть за Бутова выходит, нечего предаваться бесплодным мечтам и морочить парню голову. А то сидит наша вечная невеста как собака на сене. Делает вид, что Гоша ей сто лет не нужен, а сама далеко его от себя не отпускает. Держит на коротком поводке, авось пригодится.
— Так с ними и надо.
— Может быть. Но мне Георгия жаль. Да и Наталья мается!
И с этого дня заговорщицы исподволь начали осаду неприступной крепости по имени Наташа, убеждая ее решиться и поставить все точки над «и». Сначала она делала вид, что вообще не понимает, чего от нее хотят. Когда же однажды у Ланы в кухне Рината впрямую заявила, что подруга должна поехать в Москву, разыскать любимого и рассказать ему о ребенке, та замахала руками:
— Да как вы себе это представляете? «Здравствуй, дорогой! Вот я, а вот дочь твоя!» Это же нелепо. Не могу я принуждать парня жениться только потому, что он со мной переспал. Никто меня насильно в постель не тащил. И не хочу навязывать ребенка человеку, у которого свои виды на жизнь и планы. Это было мое решение, значит, я и несу ответственность. Это моя дочка!