Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.
Шрифт:
На всякий случай, чтобы быть уверенными в том, что письмо не затеряется в бюрократическом лабиринте, 21 февраля его копия была направлена Молотову через П.С. Жемчужину, с которой Михоэлс как со своим «большим другом» имел соответствующую предварительную беседу. Известно, что, получив это послание, Молотов проконсультировался по существу поднятой в нем проблемы с Маленковым, Микояном, Щербаковым и Вознесенским [991] . Сталин, если судить по дальнейшему ходу событий, скорее всего также ознакомился со своим экземпляром, хотя, как и в других подобных деликатных случаях, предпочел, по своему обыкновению, не фиксировать этого на бумаге.
991
РГАСПИ. — Ф. 589. — Оп. 3. — Д. 6188. — Л. 22–23. Ф. 17. — Оп. 125. — Д. 246. — Л. 169–172, 179.
Что же обусловило появление на свет «крымского письма», которое до сих пор одними исследователями воспринимается как вопль народного отчаяния, а другими — как проявление национального эгоизма?
«Я думал, что раз существует Автономная еврейская область Биробиджан, то почему не может существовать такая же республика в Крыму. Из Биробиджана евреи все бежали потому, что там было плохо и, кроме того, там была недалеко граница с Японией, а в Крыму они могли обосноваться. Я не видел в этом ничего особенного» [992] .
Нельзя сбрасывать со счетов и того обстоятельства, что главный вдохновитель письма — Михоэлс состоял когда-то в партии социалистов-сионистов «Ферейникте», выступавшей за территориальную автономию евреев. К тому же в ЕАК поступало немало писем от эвакуированных на восток евреев, стремившихся после освобождения Крыма переселиться именно туда. Впрочем, того же желали не только евреи. По информации, направленной в августе 1944 года обкомом партии Северной Осетии в ЦК ВКП(б), в этой автономной республике «широко» велись «разговоры о переселении осетин в Крым якобы потому, что осетинский народ хорошо показал себя в Отечественной войне…», и более того, ходили упорные слухи о том, что идет сбор подписей под соответствующим письмом Сталину [993] .
992
Неправедный суд. — С. 136.
993
РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 122. — Д. 84. — Л. 99.
Но все же главной предпосылкой возникновения «крымского письма» стала, как уже было сказано, гипертрофия национальных чувств евреев, порожденная в годы войны реальной угрозой их полного уничтожения, по крайней мере в Европе. Всплеск еврейского (как, впрочем, русского, украинского, татарского и другого) национального самосознания был тогда настолько силен, что многое воспринималось в ином, чем в мирное время свете. Пострадавшим в войне народам, и в особенности евреям, испытавшим на себе целенаправленный и беспрецедентный гитлеровский террор, хотелось верить, что их страдания не напрасны и что выжившие вправе надеяться на воздаяние за понесенные жертвы и лучшую жизнь. Один из авторов письма, Фефер, считавший «крайне желательным создание еврейской республики в северной части Крыма», потом гордо заявит на суде:
«Да, вы не найдете такого народа, который столько выстрадал бы, как еврейский народ. Уничтожено 6 миллионов евреев из 18 миллионов — одна треть. Это большие жертвы. И мы имели право на слезу и боролись против фашизма» [994] .
Если верно утверждение, что национализм в своих крайних проявлениях — это своего рода патология, то также очевидно, что в основе этого социального недуга лежит защитная реакция той или иной национальной общности в период наивысшей для нее опасности. Вторая мировая война, унесшая жизни более чем половины евреев, живших в СССР [995] , как раз и стала такой годиной тяжких испытаний для этого народа. Отсюда вполне понятно, почему такие люди, как Михоэлс, в которых под впечатлением от национальной трагедии пробудилась ментальность, уходящая корнями в мессианство пророка Моисея, обратились к Сталину как руководителю единственной, как они считали, в мире страны, способной спасти их народ от полного уничтожения.
994
Там же. — Л. 25, 34.
995
Уничтожение евреев в СССР в годы немецкой оккупации. — С. 30. Народы России. Энциклопедия. — Т. 1. — С. 156. Максудов С. Оценка потерь еврейского населения СССР от фашистского геноцида // Независимая газета. — 1991. — 10 дек.
Такое, что называется, последнее упование вполне понятно, если учесть, что западные демократии оказались не в состоянии противостоять нацистской политике массового истребления евреев, которая была одобрена протоколом Ваннзейской конференции, состоявшейся в пригороде Берлина 20 января 1942 г. и запланировавшей уничтожение около 11 млн. европейских евреев. Задним числом Г. Моргентау сожалел в своих мемуарах:
«С
Более того, американский государственный департамент наложил запрет на передачу информации о еврейском геноциде через швейцарские дипломатические каналы. Бессильный помочь своим гибнущим в Европе соплеменникам X. Вейцман, выступая 1 мая 1943 года в нью-йоркском Мэдисон-сквер-гарден, с отчаянием в голосе произнес:
«Когда историк в будущем соберет мрачные хроники наших дней, то две вещи покажутся ему невероятными: во-первых, само преступление, а во-вторых, реакция мира на это преступление… Его озадачит апатия всего цивилизованного мира перед лицом этого чудовищного, систематического истребления людей».
Фактически отказом ответило правительство Великобритании в феврале 1943 года на просьбу X. Вейцмана принять предложение Румынии об отправке 70 тыс. евреев Транснистрии в Палестину. Отрицательной была реакция и осенью 1944 года, когда один из руководителей ВСО И. Грюнбаум обратился к высокопоставленным военным союзных держав (заместителю министра обороны США Д.Д. Макклою и британскому генералу сэру Г.М. Уилсону) с предложением разбомбить газовые камеры и крематории Освенцима. По сути дела военное командование союзников умыло тогда руки, мотивируя свой отказ «техническими причинами» и сославшись на то, что эта фабрика смерти не является военным объектом, а воздушный налет «спровоцировал бы более ожесточенные карательные действия со стороны фашистов». Впрочем, и Кремль отверг направленную через советского дипломатического представителя в Каире Д.Д. Солода просьбу сионистов уничтожить в Освенциме с помощью парашютного десанта сооружения, использовавшиеся с целью массового умерщвления людей. Против нацистских антиеврейских зверств не возвысил своего голоса и глава католической церкви Папа Пий XII [996] [997] .
996
Правда, один из иерархов Ватикана, митрополит Украинской греко-католической (униатской) церкви А. Шептицкий в 1942 году направил протест рейхсфюреру СС Г. Гиммлеру, в котором выступил против уничтожения евреев и привлечения украинцев к этим акциям. Лично Шептицкий спас от смерти множество евреев, в том числе от 300 до 400 еврейских детей. В этой связи уместно будет упомянуть об одном любопытном немецком документе, захваченном наступавшими войсками 2-го Украинского фронта и направленном в октябре 1943 года в ЦК ВКП(б). Это доклад одного из сотрудников канцелярии Гиммлера. В нем важный эсэсовский чин, приставленный к генералу-предателю А.А. Власову, называет «чудовищными» утверждения последнего о том, что влияние евреев на политику в Советской России чрезмерно преувеличивается немцами и что «в решающих вопросах русские проводили самостоятельно свою политику». Но больше всего высокопоставленного эсэсовца возмутило то, что Власов открыто сожалел по поводу убийства нацистами еврейских детей, говоря, что русский народ «ни в коем случае не может оправдать подобных действий». Подобные высказывания делали Власова в глазах его хозяев «неблагонадежным славянином, желающим перекочевать из лагеря большевиков в лагерь русских националистов». Возможно, поэтому он был утвержден руководством рейха командующим Русской освободительной армией только 28 января 1945 г., то есть когда фашистская Германия стояла уже на краю гибели[1637].
997
Советско-израильские отношения. — Т.1.— Кн.1. — С. 101–107. Холокост. Сопротивление. Возрождение. Сборник документов и материалов / Отв. редактор и отв. составитель А.Е. Гербер и И.А. Альтман. — М. — Иерусалим, 2000. — С. 203–204. Лакер В. История сионизма. — М.: Крон-Пресс, 2000. — С. 778, 787–788.
Сделав, как казалось руководителям ЕАК, судьбоносный шаг в истории своего многострадального народа, они между тем впали в эйфорию. Им стало казаться (особенно после поездки Михоэлса и Фефера на Запад), что при известной напористости с их стороны вполне возможно, подобно элите американского еврейства, оказывать влияние на правительственные круги, участвуя в формировании государственного политического курса в интересах советских евреев. Эти настроения, разумеется, фиксировались «органами», что потом, в начале 1948 года, им пригодилось для фабрикации «сионистского заговора» в стране. Тогда Абакумов так представил Сталину события четырехлетней давности, связанные с направлением «крымского письма» в правительство:
«Писатель Бергельсон заявлял: «Надо решительно действовать, потом будет поздно. Надо иметь смелость брать на себя ответственность и прокладывать пути. Такой момент больше не повторится… Не сомневаюсь, что мы превратим Крым в жемчужину…». Писатель Перец Маркиш… предложил разработать свой проект письма, положив в основу тезис: «Нужно создать республику для сохранения еврейской культуры, с тем чтобы эта республика являлась духовным центром всего мирового еврейства». В этой связи Нусинов заявлял: «Судьба еврейского народа во всех странах одинакова. Мы должны приветствовать создание еврейского государства в Палестине, и если у нас будет своя республика, то между ними будет установлена самая тесная духовная связь»…. Михоэлс заявлял, что “мы не делаем секрета из письма, его многие читают и еще больше о нем знают”» [998] .
998
Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941–1948. — С. 366.