Тайная жизнь Санни С.
Шрифт:
– Знаешь, - сказал он наконец.
– Я, вообще-то, пришел попрощаться. Думаю, я сюда уже не вернусь.
– Да это понятно. То еще местечко… Только с мамой помирись, а? Она ж тебя любит.
– Не думаю, что получится. Во всяком случае, пока не рискну попробовать.
Я не стала спрашивать, что он такое натворил, все равно же не скажет!
– Тогда сделай что-нибудь с моими волосами, - вспомнила я.
– В смысле?
– Ты тогда что-то наколдовал, и теперь их вообще никакая краска не берет, даже радикально-черная!
– Гм… а
– Извини…
– Нет, мне нравится этот цвет, просто иногда хочется… ну… разнообразия. Хотя ладно, учителю все равно такие эксперименты не к лицу, - махнула я рукой и нечаянно задела его по носу. Сам виноват, не надо так близко наклоняться!
– Ой, извини…
– Да ничего, я привычный… - он посмотрел на меня в упор, а я вдруг почувствовала себя, будто перед мисс Тоддс.
Сердце ни с того ни с сего ушло в пятки и заколотилось с бешеной силой, а по спине побежали мурашки. И я зачем-то вспомнила, как он поцеловал меня тогда, в гараже, и…
– Слушай, лучше не надо, - предупредил он.
– Если ты о том, что я ничего не умею…
– Да нет, я тоже, знаешь ли, не волшебник, - ляпнул он, сообразил, что сказал, и засмеялся.
– Не поэтому. Просто на кой тебе такие воспоминания?
– А ты их сотри потом, ты ж умеешь, сам хвастался, - напомнила я.
Ощущение было, как перед прыжком в холодную воду: и хочется попробовать, и страшно, хотя знаешь, что самое худшее, что с тобой может приключиться - так это ты об дно ударишься или напорешься на корягу. Приятного мало, но обычно не смертельно.
– Ладно, - серьезно ответил он.
– Если все будет настолько паршиво, скажи - сотру.
Вот что-что, а ободрить он умел! А еще мне страшно понравилось, как он изменил внутренность машины, потому что, сами понимаете, места на заднем сиденье не так уж много, и если без сноровки, то… Неудобно, в общем.
Он-то у меня был первым, а я у него… ну, сомневаюсь, но вряд ли он мог похвастаться большим списком покоренных девиц, с его-то характером и внешностью… Он испортил буквально всё, что только можно: сперва гнусно заржал, когда я сняла очки и аккуратно положила их в бардачок, потом прокомментировал расцветку моего нижнего белья, а когда я в ответ сказала, что такие доисторические трусы даже мой консервативный дедушка не носит, всерьез оскорбился. Кажется, с трусами у него была связана какая-то очередная обида… и да, я угадала, но об этом он рассказал мне намного позже.
Но если не считать этих мелочей и того, что мы путались то в одежде, то в моих волосах, то в ремне безопасности, невесть как угодившем мне под зад, получилось очень даже ничего, во всяком случае, по сравнению с рассказами одноклассниц (которые, конечно, хвастались, но все равно проговаривались, что как-то эта возня не похожа на книжные описания). Я и не ожидала каких-то там искр из глаз и волшебных фейерверков, может, дело в этом? Словом, мне понравилось, а с первого раза, ясное дело, и на велосипеде не поедешь, учиться
– Эй, я не просила ничего стирать!
– спохватилась я, когда он протянул руку за своей палочкой.
– Я не за тем, - сконфуженно пробормотал он, что-то шепнул, и неприятные ощущения, без того едва заметные, исчезли.
– Так… ну и чтобы… э-э-э… без последствий.
– Чтоб я не залетела, - закончила я. Черт, мама же предупреждала, а у меня из головы вылетело! Она ведь сама меня родила почти сразу после школы, так что предпочла просветить заранее, а я… - Хорошо, что ты волшебник!
– Ну так… Я же тебе говорил: чтобы защищаться от чего-то, сперва нужно это что-то как следует узнать. Так и тут… Это во все стороны работает. Одним и тем же приемом можно убить, а можно вылечить, если знаешь, как это всё работает.
Он тяжело вздохнул, а я вдруг заметила:
– А тату у тебя откуда?
– Что? А, это… - он невольно прикрыл ладонью левое предплечье.
– Это… вроде как значок выпускника или галстук в каком-нибудь Итоне.
– Глупо. Значок снять можно, а такое поди вытрави.
– Да, это не вытравишь, - непонятно произнес он.
– Ну так что? Воспоминания стирать будем? Да, нет, для подтверждения нажмите на кнопку…
– Я пока не решила, - ответила я, подумав.
– Надо повторить. А где у тебя кнопка?
– Учти на будущее, - предупредил он, явным усилием воли сдержав ругательство.
– Не шути так с парнями! От этого… короче, может выйти неловко.
– Не буду, - заверила я.
– А ты можешь машину замаскировать? А то если тут кто-нибудь гуляет, а потом папе скажут, что его тачку видели на берегу, и она как-то подозрительно раскачивалась…
– Санни, я ж предупредил!
– тут он осекся и снова что-то сделал.
– Порядок. Никто нас не заметит, пока не врежется. Но и тогда не заметит.
– Ну и отлично…
В городок мы вернулись сильно за полночь. Магия все-таки отличная вещь: я бы сама не доехала, наверно, после всего этого, а так машина оказалась в гараже, ни звука, ни следа!
– Санни, - сказал он мне на прощание.
– Может, мы уже никогда не увидимся. Ну, короче…
– Только не вздумай поблагодарить за всё!
Он помолчал, потом сказал:
– Береги себя. И у тебя всё получится, правда. Только не выходи замуж, потому что уже пора и вообще, что соседи скажут, тебе уже целых двадцать…
– У меня родители таким не болеют, - невольно улыбнулась я.
– Наоборот, велят не торопиться. А на прочих мне как-то наплевать. Я же говорила - ну обзовут, подумаешь, это как на столб обижаться. Они мне никто. А если я поступлю и уеду, так и тем более!
– Правильно, - он посмотрел мне в глаза.
– Санни… Если вдруг встретишь мою маму, скажи ей, что я жив и здоров. Во всяком случае, пока. Ладно?
– Конечно, - кивнула я, а через мгновение он исчез.
– Ну и где тебя носило?
– встретил меня папа, стоило войти в дом.