Тайны Гестапо
Шрифт:
Андрей понемногу отходил от пережитого, надеясь, что его родные эвакуировались, что их во время бомбежки здесь уже не было, что они далеко отсюда, живы и здоровы.
В комнате, где они расположились, была железная печь с трубой, выходящей в окно, заделанное жестью.
У «буржуйки» топлива не было. Но Гейнц уже вступил в роль хозяйственника. Прошло совсем немного времени, и он притащил ведро угля и охапку дров, сказав при этом, что мороз крепчает и ночью будет холодно. Вскоре в печурке весело запылал огонь, и в помещении стало по-домашнему уютно.
За
Паркета сказал, что в этом доме жили семейные работники станции. Жили весело, он знал некоторых ребят отсюда. Знал Шурика, у которого был волшебный фонарь, и они собирались у него смотреть кинокадрики из фильмов «Чапаев», «Красные дьяволята», «Пурга», «Дубровский». Брат Шурика был киномехаником и снабжал его обрывками кинолент.
Поужинав и выпив горячего кофе, сваренного Гейнцем, легли спать. После утомительной, полной тревог и опасностей дороги уснули тотчас.
2
Рано утром, Гейнц, потирая руки от мороза, уже возился с ведром горячей воды у машины. Прогревал мотор, протирал смотровое окно, готовясь в путь.
Перекусив и выпив кофе, выехали по направлению к центру города. Когда отъезжали, к ним подбежал Пиндер в накинутой поверх формы меховой жилетке. Иванцова сказала ему, что они едут по делам в город и вернутся к вечеру. Пиндер вежливо заверил, что все их вещи будут в полной сохранности. Он не знал, что «эсэсовцы» ни единой своей вещи не оставили, так как не знали, когда вернутся, и вернутся ли они сюда вообще.
Точного плана действий у них не было. Первое, что они намеревались сделать, – отправиться в госпиталь, где должны были находиться генерал Кранбюлер и полковник Борк, а уж потом решать, – как действовать дальше.
Все вокруг было покрыто инеем, подсвеченным сквозь морозную пелену солнцем. Изредка проезжали немецкие военные машины, скрипели длинные конные обозы.
Центральная улица, привела их к заводу с потухшими домнами и мартенами. Развернулись, поехали в обратную сторону.
За кинотеатром имени Шевченко они увидели справа городской сквер со стройными и длинными рядами белых крестов. Это было фашистское кладбище. На каждом кресте виднелась надпись готическим шрифтом. Дорожки между рядами могил были расчищены с присущей немцам аккуратностью.
Гейнц сказал, что это кладбище для тех, кто умер в госпитале. Неподалеку должен быть и центральный госпиталь.
Паркета предположил, что он скорее всего в Студенческом городке, к которому они как раз подъезжали. И действительно, они увидели, как к подъездам одного из многоэтажных серых корпусов поворачивали одна за другой санитарные машины, прибывшие со стороны вокзала.
«Опель» остановился, и сидящие в нем стали наблюдать за санитарными машинами. Когда они подкатывали к подъездам, раздавалось звонкое бренчание колокольчика. Из подъездов выскакивали санитары и деловито подхватывали носилки с ранеными.
После разгрузки санитарных машин Иванцова с Крамером прошли в здание
Навстречу им поднялся долговязый фельдфебель в белом халате поверх мундира и спросил, по какому делу они прибыли. Узнав, что унтершарфюрера и ефрейтора интересует генерал Кранбюлер, он стал более учтивым и вежливым. А когда речь зашла о полковнике Борке, регистратор раскрыл одну из книг, сокрушенно вздохнул и покачал головой:
– Полковника Вильфрида Борка уже нет в живых…
Затем отыскал карточку, раскрыл другой журнал и назвал даты операции и смерти… И еще сообщил, что прах полковника Вильфрида Борка отправлен в Германию.
По датам Ольга отметила, что операцию, очевидно, сделали вскоре после прибытия в госпиталь, а отправили прах на родину лишь вчера.
Теперь оставалось выяснить, что с генералом Кран– бюлером и где он? Фельдфебель сообщил, что генерал Кранбюлер действительно находится в этом госпитале, но состояние здоровья не позволяет отправить его в Германию. Ему сделали операцию, но для более обстоятельного ознакомления с состоянием его здоровья, им надо обратиться к главному врачу полковнику Jlee– бауману и попросил подождать несколько минут.
Вскоре пришла рыжеволосая немка с двумя халатами, молча подала один ефрейтору, другой «унтершарфюреру» и пригласила их следовать за ней.
Поднялись на второй этаж. Начальника госпиталя на месте не оказалось. Их принял дежурный врач – майор медслужбы Крафт. Он вежливо пригласил посетителей сесть, поинтересовался, не родственники ли они господину генералу Кранбюлеру. Ольга утвердительно кивнула головой и объяснила, что они прибыли по очень важному личному и служебному делу.
Майор Крафт с сожалением отметил, что здоровье господина генерала Кранбюлера не совсем хорошее. Ему повторно сделана трепанация черепа, и сейчас проведать его невозможно. С визитом придется немного повременить. Он надеется, что состояние здоровья улучшится.
Ольга спросила о денщике генерала. Где он расположился?
Крафт с нескрываемым удивлением посмотрел на нее и ответил:
– Первый раз о нем слышу. Весьма странно, унтершарфюрер… Генерал Кранбюлер поступил к нам без сопровождающих лиц. О его денщике ничего неизвестно ни мне, ни господину полковнику Леебауману, – сказал он и встал, увидев вошедшего главного врача госпиталя.
Если майор Крафт был коренастым и плотным, то начальник госпиталя – полная ему противоположность. Он был тощим, пожилым человеком. Почему-то напомнил Ольге Антона Павловича Чехова.
Леебауман подтвердил все сказанное его коллегой. Что же касается сопровождающего лица господина генерала, то и ему ничего о нем неизвестно. Вдруг он произнес:
– Но, позвольте, пригласите, пожалуйста, Гедду Абец.
Спустя несколько минут появилась полная, довольно симпатичная немка. Начальник госпиталя спросил ее:
– Фрау Герда, что вам известно о посетителях генерала Кранбюлера? Вот унтершарфюрер утверждает, что с генералом Кранбюлером прибыл и его денщик. Если так, то где можно найти его?