Тайные близнецы Братвы

Фокс Мари

Роман, кажется, помогает. Я потягиваюсь, затем иду туда, где Кьяра пытается выпутаться из сонного захвата Лео. Она осторожна, чтобы не дать нашим рукам соприкоснуться, пока она перемещает его в более удобное положение. Алиса спрыгивает со своего места, полная энергии.

— Ну, пошли, — говорю я, кладя руку на поясницу Кьяры, когда она движется к выходу. Она напрягается, но не отстраняется, вероятно, помня о бдительных глазах детей. Я наклоняюсь, позволяя своему голосу понизиться. — Добро пожаловать домой.

Она

не отвечает, но ее челюсти напрягаются.

***

Гладкий черный внедорожник ждет на парковке после того, как мы пройдем через охрану. Роман уже за рулем, и я веду Кьяру и детей внутрь. Алиса с нетерпением забирается внутрь, но Лео цепляется за свою мать, все еще сонно.

— Теперь мы сможем увидеть твой дом? — спрашивает Алиса, когда я устраиваюсь на сиденье напротив нее.

— Да, — отвечаю я. — Он большой. Тебе понравится.

Она сияет, а плечи Кьяры напрягаются. Она знает, что это не каникулы, но дети в блаженном неведении. Так лучше. Пусть приспосабливаются без страха, пока я разберусь со всем остальным.

Пока машина движется по оживленным улицам Чикаго, Алиса забрасывает меня вопросами. — У тебя есть собака? Мама сказала, что собак нет.

— Пока нет, — признаюсь я. — Но, может быть, мы заведем одну.

Ее глаза загораются, а рот Кьяры дергается, словно она сдерживает ответ.

Лео шевелится у нее на коленях, моргая и глядя на нее. — Куда мы едем, мамочка?

— В новое место, милый, — тихо говорит она, гладя его по волосам. — Увидишь.

Я изучаю ее, пока она говорит с ним. Несмотря на всю ее ярость и бунтарство, ее любовь к этим детям обезоруживающе искренна. Это единственная слабость, которую я знаю, что могу использовать — и за которую я ненавижу себя за то, что хочу это сделать.

Когда мы добираемся до особняка, ворота бесшумно открываются, и Алиса ахает. — Он такой большой! — восклицает она, прижимая руки к стеклу.

— Больше, чем замок! — добавляет Лео, уже окончательно проснувшись.

Машина подъезжает к главному входу, где уже ждут сотрудники. Роман паркуется, и я выхожу первым, протягивая руку Алисе. Она берет ее без колебаний, с волнением запрыгивая на подъездную дорожку. Кьяра осторожно выходит, все еще держа Лео на руках, ее глаза настороженно бегают по сторонам.

Внутри благоговение детей растет. Сводчатые потолки, хрустальные люстры и широкая лестница вызывают у них обоих широко раскрытые глаза. Алиса бежит вперед, ее смех эхом разносится по обширному пространству, в то время как Лео цепляется за Кьяру, застенчиво все это воспринимая.

— Где наша комната, мамочка? — кричит Алиса, кружась под люстрой.

— Я покажу тебе, — говорю я, прерывая Кьяру, прежде чем она успевает ответить. — Пойдем со мной.

Алиса тут же подпрыгивает ко мне, и я веду ее и Лео к парадной лестнице. Кьяра неохотно следует за мной, ее шаги тяжелые. Я оглядываюсь на нее через плечо. —

У вас всех будет здесь все необходимое. Я об этом позабочусь.

Ее молчание говорит само за себя. Она знает, что я имею в виду — что ее жизнь и их жизни теперь мои. Ей не обязательно это нравится. Ей просто нужно это принять.

Детская комната находится в конце коридора на втором этаже, ее дверь выкрашена в мягкий кремовый цвет, который выделяется на фоне темных деревянных панелей. Я толкаю ее, отступая в сторону, чтобы позволить Алисе вбежать внутрь. Она ахает, как только видит это, ее волнение выплескивается наружу, как вода, прорывающая плотину.

— Она огромная! — визжит она, крутясь посреди комнаты. Деревянный пол блестит под ее ногами, а мягкие голубые стены купаются в солнечном свете, льющемся через огромные окна. Кровать с балдахином, задрапированная нежной марлей, доминирует на одной стороне комнаты, в то время как двухъярусная кровать с темным деревом и Одеяла темно-синего цвета спрятаны у дальней стены для Лео. Полки, уже заставленные книгами и игрушками, заполняют пространство, тщательно подобранные так, чтобы казаться гостеприимными, но не подавляющими.

Кьяра стоит в дверях, обхватив Лео руками, словно защищая его. Она не двигается, но я чувствую, как она следит за каждой деталью, ее острый взгляд пронзает мое тщательно выстроенное проявление гостеприимства.

Алиса бежит к кровати, подпрыгивает на ней, а затем бросается к книжной полке. — Смотри, мамочка! У них все книги о принцессах! — Она тянет одну и прижимает ее к груди. — Можно мне почитать это перед сном?

— Ты можешь читать все, что хочешь, — говорю я, мой тон легче обычного. Алиса улыбается мне, и на мгновение я вижу беззаботную радость ребенка.

Кьяра наконец заходит внутрь, но только достаточно далеко, чтобы дверь закрылась за ней. Ее хватка на Лео смещается, когда он извивается, тянется к двухъярусной кровати. — Это мое? — бормочет он, его голос тихий, но любопытный.

— Так и есть, — отвечаю я, прежде чем успевает Кьяра. — Давай, попробуй.

Кьяра колеблется, ее тело напрягается, словно предчувствуя ловушку. Медленно она опускает Лео на пол, позволяя ему брести к кровати. Он забирается на нижнюю койку, его маленькие руки сжимают плюшевое одеяло, и издает тихий смешок, подпрыгивая.

Алиса присоединяется к нему, забираясь на меньшую кровать, чтобы осмотреть подушки. — Это как ночевка у нас, мамочка!

Кьяра стоит застывшая, ее взгляд мечется между ними двумя и потом на меня. Я встречаю ее взгляд, удерживая его. Я вижу, как война разыгрывается в ее сознании — ее облегчение от того, что дети счастливы, ее страх от того, какие условия могут быть привязаны.

— Ты мне не доверяешь, — тихо говорю я, обращаясь только к ней.

Ее губы сжимаются. — Должна ли я?