Тайные грехи
Шрифт:
За время обеда Мэтью Сент-Джеймс показал себя умным, здравомыслящим, хотя и весьма скрытным человеком. Личностью. Обычно зажатость работает против актера: он кажется неинтересным – здесь это не прощается.
Однако это не относилось к Мэтью Сент-Джеймсу. Вокруг него словно образовалось электрическое поле; он представлял собой сгусток взрывной энергии, рвущейся наружу сквозь оболочку внешнего спокойствия. И, как верно подметила Тина, парень был поразительно красив – тревожной, интригующей красотой. Мэтью
Он недоверчив, не склонен к поверхностным суждениям. Что называется, себе на уме. Это должно сослужить ему хорошую службу – позволит выделиться в городе, где этические нормы существуют только на поверхности. Мэтью умеет скрывать свои чувства, однако не позвонил бы, если б его совсем не интересовала перспектива сняться в главной роли на одной из ведущих студий страны. Однако его лицо оставалось непроницаемым. Почти.
Был момент, когда взгляд Мэтью остановился на Ли Бэрон и ее отце и в глубине его глаз вспыхнул интерес. И погас – так быстро, что, если бы Корбет пристально не наблюдал за ним, он бы ничего не заметил.
– Понадобятся ваши фотографии.
– Какие фотографии? – как-то безучастно осведомился Мэтью.
– Для вашего личного дела. Папка будет представлена руководству студии для ознакомления.
– Я не могу позволить себе сниматься у профессиональных фотографов.
– Нет проблем. Вы получите аванс.
– Я не беру взаймы.
Корбет прекрасно понимал – и одобрял щепетильность Мэтью: он и сам обладал той же стрункой. Но во всем нужно знать меру.
– Не будьте таким упрямым. Отдадите, когда подпишете контракт. – Корбет достал золотую авторучку от Уотермена и нацарапал на визитной карточке телефон. – Джилл Кочеран – лучшая в своей профессии. После того, как она с вами поработает, Ли Бэрон ничего не останется, как на коленях умолять вас сниматься.
Мэтью попытался представить подобную картину – и не сдержал улыбки.
– Где я должен подписать?
Корбет решил ковать железо, пока горячо.
– Вот здесь. – И он набросал условия сделки прямо на бумажной салфетке.
Мэтью внимательно прочитал и поставил свою подпись – размашистым заостренным почерком.
– Теперь, когда мы заключили договор, – сказал Корбет, – хорошо бы выпить шампанского.
Его собеседник покачал головой.
– Спасибо, но сегодня вечером я работаю. Нужно идти на склад за напитками.
Корбет хотел было возразить, но передумал.
– Я всегда восхищался людьми, которые ставят дело прежде развлечения. Редкая черта, особенно в этом городе. – Он встал и снова протянул Мэтью руку. – Выпьем, когда будут готовы снимки.
– Когда я получу роль, – поправил Мэтью. Корбет моментально
У дверей Мэтью столкнулся лицом к лицу с Ли. По всему телу пробежала жаркая волна. Он хмуро кивнул и посторонился, уступая дорогу. Ли сразу узнала его: он был не из тех, кого легко забыть. Но она также не горела желанием заводить разговор.
Вздернув подбородок, Ли вышла из ресторана; Мэтью – за ней. На улице они, так и не сказав друг другу ни слова, даже не оглянувшись, разошлись в разные стороны.
Однако, ведя свой «ягуар» по Голливудскому бульвару в направлении старинной испанской арки, венчающей собой ворота студии «Бэрон», Ли вспомнила гневные искры в его глазах и задалась вопросом: за что он сердится?
Ближе к вечеру, находясь в помещении товарного склада, Мэтью опустил в щель таксофона двадцатицентовик. И не удивился, когда женщина на другом конце провода заверила его, что будет рада заехать за ним после работы.
Кладя трубку на рычаг, Мэтью изо всех сил старался убедить себя в том, что действительно хочет видеть Лану Паркер.
Глава 10
– Ты уверена, что хочешь этого?
Сидя на краю кровати, Ли наблюдала за тем, как сестра порывистыми движениями бросает вещи в два раскрытых чемодана от Луи Виттона.
Марисса на несколько секунд задумалась. Какой взять купальник: желтый, состоящий из двух узеньких полосок, или вязаный черный? Кончилось тем, что в чемодан полетели оба.
– Я еще никогда не была так уверена.
– Сколько дней вы знакомы? Десять? И ты уже решила, что вы сможете жить вместе?
– Мы с Джеффом встречаемся две недели. Это на тринадцать дней больше, чем нужно, чтобы сделать выбор. – Марисса погрызла коралловый ноготь большого пальца и уставилась на разложенную поверх атласного покрывала одежду. – Надо купить новые шмотки. Это все устарело.
Ли не стала напоминать сестре, что всего лишь два месяца назад та истратила баснословную сумму, обновляя гардероб перед поездкой выпускников в Мауи.
– Где будет эта вечеринка?
– Точно не знаю, – туманно ответила Марисса. – Где-то в Западном Голливуде. Или в Малибу. Забыла… Вспомнила! – Она повернула к Ли сияющее лицо. – Дай мне поносить твое черное платье!
Платье из черного крепа от Билла Бласса было очень простого покроя, с богатой отделкой, и стоило кучу денег. На прошлой неделе Ли влюбилась в него с первого взгляда, когда подыскивала себе костюм у Бонвита Теллера. Она успокоила совесть тем соображением, что благодаря классическим линиям платье никогда не выйдет из моды.
– Оно же совсем новое. Я ни разу не надела.
– Ну и что? Я же не собираюсь заниматься в нем серфингом или еще чем-нибудь таким. Господи, ну ты бываешь такой занудой – точная копия Джошуа Бэрона!