Тайные тропы Бездны
Шрифт:
Никодим всегда старался не выпячивать свою жизненную позицию, но раз народ просит, он выскажется по поводу норм и морали:
— Давным-давно сказано, что нет ничего нового под Луной. И всё уже происходило. Как там написано на кольце царя Соломона: «И это пройдёт». Те кто-то слушают Бога через его представителей на Земле, те не подчиняются человеческим законам и общепринятым моральным нормам. Когда мораль зависит от воли Бога, тогда и человеческое общество свободно от своей морали. Потому Бог может заставить верующего в него человека совершать противоправные поступки, например, приносить кровавые жертвы или уничтожать своих противников только за то, что они не почитают конкретного Бога: христианин убивает мусульманина, а мусульманин мочит всех подряд, кто
— «Не схожи люди в своих поступках, но как согласны в том, что скрывают». Это сказал Поль Валери, — продолжал Никодим, — Думаю, что поведение самых различных людей определяют одни и те же постоянно действующие факторы. Теперь уточним что такое норма? Кто мы такие, чтобы её устанавливать? Дорогие коллеги, норму устанавливает не человек, не Бог с Люцифером, а сама матушка-природа. И нормой является то, что способствует выживанию вида в природе, как нозологической единицы. А то, что выживанию не способствует, что препятствует появлению здорового потомства, ведет к прямо противоположному — уничтожению вида. Вот и вся мораль и все нормы.
— Закоренелый еретик этот Никодим, — подумала баба Серафима. — Тьфу на него с колокольни.
— Мудак нетолерантный, — подумала психологиня о Никодиме.
Так что в результате дискуссии, каждый остался со своим собственным мнением, естественно, самым правильным.
Для Дины стало ясно, что этот математик просто потешается над ней, но от его слов она почувствовала какую-то странную слабость, близкую к головокружению. От этого учителя, стоявшего рядом, исходила некая таинственная сила, и сопротивляться этой силе бесполезно.
— Жалкая деградирующая личность, — пришла спасительная мысль в голову Дины. — Надо этому Никодиму исправить его дикое представление о мире. Открыть глаза на реальность. Какие лайфхаки людям даёт его дурацкая математика? Нет, ну серьезно — за что упарываться, изучая этот предмет? Когда Дина сама училась в средней школе, то совершенно не понимала математику: тоска от неё зашкварная. И что? Да ничего! Выросла Дина умной и красивой и без математики. Теперь сама детей учит, и не только детей.
Пришла пора такими дремучими коллегами заняться вплотную и пригласить их на специальный психо-корректирующий курс. Рассмотрим их жалкую жизнь через увеличивающее стекло, а не через их самолюбование, глядя в зеркало. Я постараюсь вставить этому школьному обществу огромную психологическую клизму от их отрицания толерантности и инклюзивности. Эти голубчики у меня ещё, как кузнечики попрыгают.
Коллеги к концу учебного года действительно прыгали от одержимой психологини уже кенгурячими прыжками. Она совсем потеряла берега. Дина, наверное, забыла постулат, что стремиться делать больше нужно, но при этом другим не надо на ноги наступать. Но, одержимая нечеловеческой идеей, откорректировать психопрофили своих убогих коллег, Дина стала спешить: конец учебного года на носу, а учителя, как ходили по земле с приветом и тараканами в мозгах, так и ходят. Не порядок это. Надо поспешить с этим мероприятием до конца учебного года. Увы, но спешка на руку только чёрту.
Инициативная психологиня проела плешь коллегам, заставляя их, наконец, посетить тренинг под её руководством, объясняя педагогам, что у них тут не всё так ванильно, как им кажется. Коллеги всячески отбрыкивались, но, вдруг, за две недели сразу пять человек изъявили желание посетить рекламируемый
Инициатива любит нагибать инициаторов, но Дина опрометчиво радовалась: даже своя душа — потёмки, а чужая, тем более. Чужую душу способен понять, пожалуй, лишь Господь, которого, как считала, Дина нет. Придётся Дине поработать вместо Создателя, расшифровывая некоторые явно заблудшие души.
Пока коллеги согласились побыть подопытными кроликами, то надо ковать железо, не отходя от кассы. Но, всё равно, к психологическому тренингу Дина подготовилась на скорую руку. План её получился ненадёжный, как китайские часы, но Дина решила, что всё сладится, ведь она талантище от природы.
Действо решили провести поздним вечером, когда из школы все, наконец, разойдутся, и некому в это время отвлекать участников тренинга от покаянных речей. Для ответственного мероприятия выбрали кабинет литературы, отличающийся некоторым уютом. Возможно, атмосферу уюта давали хорошо подобранные под цвет стен шторы, или портреты маститых писателей прошлого и позапрошлого века, написанные, как на подбор, в тёмных тонах. Поблёскивал своим пенсне неугомонный Чехов. Хмуро глядел на будущие поколения Лев Толстой, не любивший Чехова; с некоторым осуждением со стены взирал Достоевский: вот кто в убийствах топором старушек досконально понимал, так это он.
Участниками тренинга оказались пять учителей, значит, с психологиней в кабинете находилось шесть человек: два мужика и три женщины, плюс Дина, как руководитель проекта. Мужчины из середины помещения сдвинули столы к стенам, а в образовавшееся пустое пространство установили кружком шесть стульев: всё, как просила Дина, строго по фен-шую. Стулья, расстановленные кружком, должны символизировать особую доверительную обстановку. Коллеги, усевшись лицом к лицу, должны откровенно поведать о своих проблемах. Проблемы каждого предполагалось коллективно обсудить и пронести сквозь своё сердце. Личная проблема, как бы делилась на много частей и, тем самым, уменьшался её груз, давящий на индивидуума. Для создания более доверительной, чуть ли не интимной обстановки, Дина чуть задёрнула шторы, погрузив помещение в полумрак. Теперь лучи заходящего Солнца не отвлекали коллег от описания своих психологических проблем. Кроме этого Дина принесла маленький светильник с лампочкой жёлтого света, что ещё больше создало атмосферу доверительности.
Незаметно включив диктофон, Дина приступила к действу. Во вступительном слове она подробно обрисовала терапевтический эффект от такого тренинга. Ведь здесь все свои люди, и почему бы своим людям не обсудить совместно некоторые проблемы своего ближнего, как и свои проблемы. Тогда проблемы покажутся проблемками. Точно вам говорю, это наукой доказано.
Дина умильно глядела на выловленных ею учителей, которые сейчас смирно сидели, образовав кружок и, глупо улыбаясь, пялились друг на друга и на Дину. По её левую руку, сложив руки на коленях, присела информатичка Ия Сафаровна. Дальше, по часовой стрелке, уселся математик Никодим Викторович. За ним умостилась зам директора по воспитательной работе Инна Валентиновна. Если Ия и Никодим внешне выглядели совершенно безмятежными, то Инну Валентиновну что-то постоянно тревожило и заставляло оглядываться. Дальше устроилась бабушка Мамошина Алевтина Георгиевна: она совсем тихонько что-то бормотала и не знала, куда деть свои руки. Ну, и за Мамошиной угнездился трудовик Семён Митрофанович Безпалько: внешне совершенно спокойный и невозмутимый.
Спокойненько сидят голубчики — плотоядно улыбнулась Дина — ничего сейчас я вас своими вопросами немного раскочегарю, оживёте вы у меня, как миленькие: ничто не пробуждает интерес больше, чем чужое горе.
— Увы, коллеги, мы все друг другу демоны и ангелы, и у каждого есть свои слабые места, готовые в любой момент дать трещину. Наше общество… В нем никогда не было равенства, зато царит безнравственность и отрицание толерантности, поэтому у многих людей развивается аллергия на окружающий мир.