Тайными тропами
Шрифт:
— Хорошо, — вздохнула инквизиторша и облизала пересохшие губы. — Что такое танк?
— А вот этого не знаю, ваше преосвященство. Они часто повторяют, что танка не хватает, но самого танка никто пока не видел.
— Приставьте наблюдательницу, и чтоб не проморгали. Небось, маленький, раз такой ценный. На всех не хватает. Ты лучше скажи, — инквизиторша взяла со стола три свитка и принялась их задумчиво разглядывать. — Так зачем именно отправился признанный бароном племянник? За лесом? За пером феникса? Или за алхимическими рудами? И кто эта девчонка, что увязалась за ним в
Настоятельница храма неуверенно потрясла головой, а потом опустилась на колени.
— Не гневись, полусвятая матушка. Я думала, орден приставил. Я даже подыграла. Уж больно похоже на орденскую привычку. А зачем племянник поехал, не знаю. Мне сказано было, за деревом. Да и не сильна я в шпионстве. У нас маркизство маленькое. Нет у нас интриг. Всё как на ладони видно.
— Орденскую?! — начала закипать инквизиторша. — Дерево?! Вам пыль подорожную в глаза швырнули полную горсть, а вы и рады! А ты не думаешь, что раз ведьма, то Магистрат и приставил?! Или Круг!
— Но матушка, Небесная Пара мне в заступники, это же было бы слишком очевидно.
— Молчать, дура! Где письма с запросом в мой адрес?! Почему нет известий от твоей писарки, или ты думаешь, барон признал племянником обычного сотника просто так?! Копайте! Пытайте! Я должна знать, что там в конце его пути!
— Думала, вот оно: настал срок предстать пред троном Небесной Пары, и будет посмертный суд, — произнесла леди Виолетта, сидя на небольшой скамеечке перед жарким костром. В руках у неё был опустевший серебряный кубок.
Было решено, что быка дракону хватит на неделю, да и с фонариком он наиграется надолго. Как забрезжит рассвет, можно торопливо убыть, совершив сразу двойной переход, а быкам дать отдохнуть подольше у переправы через Криста Флюму — Хрустальную реку — достаточно большой приток великой Нессы. Речку так назвали за то, что вода чистая, почти родниковая, и одновременно с этим в русле порой находят большие куски чистого, как слеза, кварца. К тому же переход считается чистым местом, в противовес проклятым.
На всякий случай в стороне от лагеря оставили привязанную ко вбитой в землю жерди тощую овечку, а на верху жерди полированный солдатский щит. В довесок ко щиту на лёгком ветру колыхался яркий светодиод изумрудно цвета, выдранный вместе с батарейкой из офицерского фонарика.
Дракон, если захочет, всё равно своё заберёт. Но так хоть получит нечто вроде жертвы на откуп и отправится восвояси, не причинив никому вреда. Однако был небольшой нюанс в виде чисто земного сюрприза, хотя до конца непонятно, поможет сюрприз или нет. Очень хотелось верить, что не зря старались, и да, сюрприз поможет.
— Схватил меня дракон и понёс, — эмоционально продолжала Виолетта, Лицо которой просто выплёскивала на внимательных слушателей широкую гамму чувств, и потому весь отряд столпился поплотнее, дыбы услышать рассказ рыцарки во всех мелочах.
Когда женщина замолчала и заглянула в пустой сосуд, засуетился Сизов. Прапор достал откуда-то из-за спины небольшую бутылку земной водки, явно запасённую генералом и найденную во время инвентаризации.
Сизов неспешно налил в кубок
Рыцарка отпила, крякнула, довольно провела ладонью по губам и продолжила:
— Полёт был недолгим. До того имения. И бросил он меня вниз, а потом как подгребёт ко мне кучу старых щитов, доспехов, кувшинов и посуды. А у меня от страха пальцы на кошкодёре затекли. Я же весь полёт пыталась проколоть его шкуру, но не смогла даже оцарапать. Шкура у него прочная, что у старого нобийского крокодила.
Женщина сделала ещё один большой глоток.
— Сижу и думаю, а зачем он гребёт? А потом вижу свой начищенный до блеска баклер, который лежит среди того ржавого хлама. И тут мне словно боги шепчут: дракон видел, как ты чистила щит, а драконы украшают логово всем блестящим. Даже безмозглый псоглавец сложит все мысли в одну корзинку, а тут дракон. И хочет он, чтоб я начистила ему его сокровища до такого же блеска. И думаю тут, точно смерть пришла. Он же разгневается и сожрёт, ведь мне нечем чистить. Да и не получится заставить блестеть эту кучу ржавого дерьма с медной продрисью даже с помощью лучших зелий и эликсиров, и даже магия была бы бессильна. И тут слышу снаружи голоса и вижу свет. А дальше вы уже знаете.
Виолетта одним залпом допила содержимое кубка, запрокинула голову и уставилась в небо охмелевшими глазами. А потом вдруг встала и стала раздеваться. Мягкий свет костра упал на большую, немного оттянутую под своим весом грудь, на сильные плечи, на украшенную шрамами спину. И вскоре рыцарка, слегка покачиваясь от выпитого, осталась топлес.
Последним обнажился длинный палаш с затейливой гардой.
Женщина картинно откинула ножны в сторону на траву, поправила боевые кожаные перчатки, которые несколько несуразно смотрелись на фоне голой женской груди, и повернулась к Авроре.
— Я возвращаю свой долг. Я готова к поединку.
— Вы что, сдурели?! — не выдержал расслабившийся Дмитрий, подскочив с места.
— Не мешайте, — тихо проговорил сидящий рядом с ним Максимилиан. Паниковавший, когда Аврора пошла на схватку с драконом, братец сейчас был полностью спокоен и даже расслаблен. Баронет неспешно взял тарелочку с печёным мясом и наколол кусок на небольшую серебряную вилочку.
— Ну, раз так, — неуверенно проговорил капитан и пожал плечами, но садиться на место не стал. Мало ли как развернутся события. А чтобы потом не говорили, что угрохал ценную специалистку, вытащил из кармана смартфон и начал записывать происходящее.
— Я принимаю вызов, — громко произнесла баронета-лиса, встала и извлекла из ножен свою шпагу. Девушка пафосно приподняла руку с клинком, словно земной тореадор перед быком на арене, так чтоб остриё оказалось ниже гарды, а гарда, в свою очередь, чуть выше лица, затем встала полубоком.
Взгляды двух воительниц упёрлись друг в друга. У Виолетты спокойные, а вот в зрачках Авроры поблёскивал хитрый торжествующий огонёк.
Аврора, выдержала театральную паузу, а затем сделала шаг и сделала укол. Но укол был неспешный, словно в замедленной съёмке. И нельзя не отметить, что остриё почти не дрожало, хотя шпага была отнюдь не пёрышком.