Тайный монах
Шрифт:
— Пропускайте газы исключительно через стенки сосудов, а то хозяин что-то заподозрит, пойдёт к проктологу, а с тем, ну на хрен, связываться не стоит: начнёт вмешиваться во внутренние дела, — как-то не по-военному смутившись, продолжал капитан.
— А нам лишь бы не к венерологу, — заржала команда с самого низу, вечно сующая свой нос куда ни попадя.
— Разговорчики, — рявкнул пришедший в себя Капитан.
— Ой, что-то у меня в каюте фривольно потеплело, — вдруг стал напевать замполит, среагировав на такое же фривольное действие Хозяина — укладывание
— Правое полушарие, приготовиться к отбою, — оценив ситуацию, начал раздавать команды Капитан, поняв, что полушарие, отвечающее за рациональные действия, уже может отдыхать.
— Отделение сперматозоидов, закончить приём пищи! Объявляю в вашем отделении боевую готовность первой степени! — чётко, зная своё дело, хрипло пробасил Капитан.
Отделение сперматозоидов было образцово-показательным — всегда было готово к бою, все работы по оперативному несению службы выполняло без промедления — не раздумывая, как того и требовали циркуляры, исходящие от самого Хозяина.
Капитан знал, что этим парням лишний раз команду повторять не надо. Где-то защёлкали рычажки множества механизмов, загорелись мигающие красные лампочки, заревел звуковой ревун, сигнализирующий, что боеголовки уже на месте, и можно подымать ракету.
— Отдыхай, ребята, — скомандовал Мичман матросам правого полушария.
Ракета, продавливая упирающуюся хлопчатобумажную ткань, поднялась, сигнализируя Хозяину о полной готовности к бою.
Пьянящая головокружительная истома завладела захмелевшей Лидочкой.
Через руку Макса, расположившуюся у неё на коленке, мгновенно передались импульсы её внутреннему капитану, и он, тряхнув стариной, начал раздавать команды направо и налево к, казалось бы, давно заржавевшим и пришедшим в негодность механизмам.
Лидочка вдруг сама почувствовала себя блудливой чёрной кошкой, и уже не слишком комплексуя перед Тамарой Сергеевной, но всё же, по-кошачьи хитро пытаясь скрыть свои намерения, под столиком, в ответ на откровения Макса, направила свою руку ему на колено.
Предательски соблазнительно выступившая на боевое дежурство Ракета, вдруг ощутила мурлыкающе тёплое касание…
— Цель поймана, цель поймана, цель поймана, — поэтажно донеслись до Капитана Хозяина — Макса рапорта с нижнего отсека.
— Пожалуй, уже и впрямь пора, — окутав Тамару Сергеевну сверкнувшими из глаз искрами, мяукнула Лидочка.
За окном прибрежного бара жила своей жизнью чудная безветренно спокойная полнолунная ночь.
Лидочку вдруг охватило ощущение могущественного холодного комфорта. Лунный свет, вкрадчиво пробираясь через чёрную морскую зыбь, прерываясь на тихом морском прибое, нежно ласкающем засыпающий галечный пляж, достиг Лидочкиных глаз, в которых сама Луна, как бы размножаясь, томно застыла в отрешённо-стеклянном царстве двух зрачков.
Мирно пробегавшая дворняжка, вдруг поджав хвост, как бы отстреливаясь вслепую, взахлёб начала подвывая лаять, убегая прочь, от хмельной шатающейся группы из двух женщин и мужчины. И Тамара
— Я сейчас, — лукаво и обнадёживающе мяукнула Лидочка, закрывая дверь душевой комнаты.
Отскакивающие от её подрагивающего разгорячённого тела водяные потоки, преобразуясь в одиночные капли, ударяли о белоснежную кафельную плитку.
Макс вдруг почему-то очень отчётливо стал слышать эти удары, которые, поначалу превратившись в одиночные выстрелы, вскоре прифронтовой канонадой стали разрывать его затылок.
— Нарушение нервной системы, нарушение нервно…, нарушение психики, нарушен…, — поток донесений, не предвещавших ничего хорошего, обрушился на Капитана.
Он-то, опытный морской волк, передающий все команды Хозяина именно через нервные окончания, чётко знал, что с этим отделением шутки плохи. Впрочем, он уже давно не воспринимал отделения вверенного ему корабля, безусловно, принадлежащего Хозяину — Максу, как какие-то важные, но разрознённые единицы. Жизнь научила его охватывать их не как сумму, некий набор, а как очень чётко структурированную, но взаимосвязанную систему.
Более того, Капитан был уверен в своих силах, и точно знал, что любые проблемы корабля, именуемые Хозяином недугами и хворью, он бы и сам был в состоянии поправлять, направляя целительные горячие кровяные потоки в проблемные участки тела.
Но Хозяин, слишком перегруженный проблемами своего внешнего мира, был очень далёк от своего внутреннего, и даже не подозревая о его существовании, безусловно, не мог положиться на него в проблемные дни.
— А жаль, — рассуждал Капитан, — вместе мы могли бы и жить, и работать куда дольше.
Возникшие же сейчас проблемы, отозвавшиеся гулкой канонадой в затылочном отсеке, Капитан видел очень серьёзными. Он понял, что со сбоями системы навигации шутки плохи, а корабль, утрачивающий связь с космосом, может потеряться в окружающем его безбрежном свирепом Океане.
Но Капитан понял также и то, что данная ситуация является ещё более внештатной — связь с Космосом оставалась, но нити управления ею переходили из рук одной реальности к другой.
— Теперь можешь ты, — продолжая лукаво улыбаться, завернувшись махровым полотенцем, Лидочка приглашала Макса освежить свои телеса в совмещённой кабине.
Макс, уже с оголённым торсом ожидавший её в окутанной приглушённым светом комнате, привычно для себя скользнул в душевую кабину.
Поворачивая краник с синей точечкой, Макс ожидал, что бодрящая водная прохлада приглушит эту звенящую головную боль, но случилось совершенно непрогнозируемое и непоправимое. Макс вдруг судорожно, но совершенно не ощущая хлеставших его холодных струй, весь спазматически затрясся и тошнотворные позывы отшвырнули его к расположенному здесь же спасительному овалу унитаза. Макса мутило как никогда.