Те, кто в опасности
Шрифт:
— Кайла! — строго сказала Хейзел.
— Ой! — Кайла зажала рот. — Я не должна была рассказывать.
Она ничуть не раскаивалась и заговорщицки подмигнула ему.
— Обо всем, что хотите знать, спросите свою старую приятельницу Кай Бэннок.
Совет директоров должен был продолжаться полтора часа. Но Гектор держал его в напряжении почти четыре часа. Даже Хейзел была захвачена врасплох: она впервые слышала его выступление на публике. На душе у нее теплело от гордости, когда она слушала его, такого красивого, и уверенности. Он
Хейзел незаметно, но решительно вывела Гектора из кружка директоров и на своем «мазерати» отвезла на ранчо.
— Здорово! — воскликнула она, едва они оказались на шоссе. — Ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь так говорил. Я еще не рассказала тебе о поездке в Вашингтон. Я виделась с президентом. Рассказала, что заплатила выкуп за освобождение Кайлы. Он прочел мне наставление, как вести себя с террористами. А потом сказал, что очень рад за нас с Кайлой. Очевидно, обрадовался, избавившись от заботы.
— Разве ему не захотелось узнать, кто злодеи?
— Конечно, захотелось. Меня расспрашивали Робертс и целая группа важных шишек из ЦРУ. Но я им сказала, что все переговоры велись по телефону, и платили по электронной почте. И я ничего не знаю.
— Они поверили?
— Вероятно нет. Но меня не стали пытать, чтобы узнать правду.
— Они наглые, но не глупы. Понимают, с кем имеют дело, — рассмеялся Гектор.
Припарковавшись в подземном гараже, Хейзел посмотрела на часы.
— Ты затянул заседание. У нас всего час сорок до поездки в клуб, — предупредила она. — Хочу познакомить тебя с людьми, которые действительно имеют вес в Техасе.
— Значит, у нас есть время нежно пообжиматься. Что думаешь? — серьезно спросил он.
— Ты ужасен, Гектор Кросс, — строго сказала она. — Ну хорошо. Вероятно, немного времени для этого можно выкроить.
Она схватила его за руку, и они побежали к частному лифту, который доставил их в крыло спален. Час спустя, когда Хейзел вышла из своей гардеробной, он ждал ее в гостиной. Они стояли на противоположных концах комнаты и смотрели друг на друга.
— Неплохо, — сказала она наконец. — Совсем неплохо.
— Покрутись! — приказал Гектор, и она сделала пируэт. Бальное платье вздымалось вокруг длинных, спортивных ног, обутых в украшенные бриллиантами черные бархатные туфельки.
— Пытаюсь подобрать слова, чтобы описать твою красоту, — сказал он, — но это невозможно. Могу только сказать, что ты прекраснейшая женщина на земле.
— Сойдет, — со смехом сказала Хейзел.
— Нет, подожди! — Его выражение изменилось. — На тебе бриллианты Барбары Хаттон?
Она кивнула и снова рассмеялась.
— Конечно, дорогой. Для моего мужчины только самое лучшее.
Он глядел озадаченно.
— Но…
Она покачала головой, все еще улыбаясь его замешательству.
— То ожерелье было копией.
— Копией? — Он был ошеломлен. — А то, что на тебе сейчас? Оригинал?
— Конечно нет. Оригинал в банковском сейфе в Швейцарии. Ты вообще-то представляешь, сколько стоила бы страховка, если бы я надевала это ожерелье в магазины или на танцы в клуб?
Он перевел взгляд с лица Хейзел на картину Гогена на стене за ней. Великолепный таитянский пейзаж с обнаженными местными женщинами в голубой речной запруде на первом плане.
— А это почем страховать?
Она обернулась, увидела, на что он смотрит, и снова улыбнулась.
— О, это страховать не стоит.
— Опять подделка?
— Подделка — слишком уничижительное слово. Скажем лучше, что это представление оригинала; сам оригинал в тайном сейфе в Лондоне, где строго контролируется температура, влажность и влияние освещения.
— А картины, пропавшие на «Влюбленном дельфине»?..
— Да, конечно. Это тоже были представления. И дело не только в опасности: представь, что сделала бы с этими хрупкими шедеврами постоянная перемена климата. Все мои копии написаны одаренной парой из Тель-Авива, мужем и женой. Их работы почти неотличимы от оригиналов, которые я намерена при первой же возможности показать тебе. Ты будешь единственным, кто получил такую привилегию, кроме нас с Генри, конечно.
Он радостно рассмеялся.
— Ты хитрая девчонка, Хейзел, сердце мое!
— Ты и половины не знаешь. Однако хватит болтать. Отвези меня потанцевать, пожалуйста. — Она помолчала, потом нерешительно сказала: — Я думаю, можно взять с собой Кайлу. Не хочу пока оставлять ее одну.
— Великолепная мысль! Я буду сопровождать двух прекраснейших девушек Техаса.
В вечер субботы клуб был полон, все места в баре и все столики в гостиной заняты. Хейзел знала всех. Гектор легко двигался в толпе рядом с ней, очаровывая дам всех возрастов и производя на мужчин впечатление своей прямотой и разумными речами. Они с Хейзел никогда раньше не танцевали, но, прирожденные спортсмены, без труда приспособились друг к другу. И когда они плыли в танце, все смотрели на них.
Незадолго до полуночи она вывела Гектора на террасу.
— Дорогой, Кайла не танцевала весь вечер. Здесь лучшие мальчики со всего Техаса. Она ни на кого даже не взглянула. Я хочу поболтать с Сарой Лонгворт. Будь добр, пригласи Кайлу на танец. Постарайся развлечь ее.
— Хорошо, посмотрю, что можно сделать.
Кайла с готовностью приняла его предложение.
— Спасибо, что снова спасли мне жизнь, Гек. Я умираю от скуки.
Когда они оказались на танцевальной площадке, Гектор понял, что Кайла гибка и стройна, как ее мать, но все еще так худа, что выступают ключицы, а под корсетом ее платья от Тома Форда он чувствовал ребра. Даже профессионально наложенная косметика не могла скрыть бледность девушки. У нее под глазами он видел синяки.