Те же и граф
Шрифт:
Почему-то накануне занятий всегда не хватает времени все подготовить и лечь пораньше. Волосы долго сохли, лак на ногтях тоже. Словом, улеглась Мария Кирилловна глубокой ночью, чтобы уже через четыре часа подняться и нестись на работу.
Глава 11.
В школе
С волнением она входила в класс, где сидел 11 "А". Не поверила своим ушам и глазам. Ребята встретили ее аплодисментами и радостными улыбками.
–
– с напускной строгостью спросила Мария Кирилловна.
– Здравствуйте, садитесь.
Так они выражали одобрение и удовольствие от встречи с ней, Машей. Других поводов вроде бы не было. Колосова не допускала фамильярности в общении с подопечными. По крайней мере, пока они учились. Потом уже, когда они приходили в школу повидаться, разрешались более теплые и доверительные отношения. Некоторые ученики удостаивались приглашения домой.
– Сегодня будем знакомиться еще с одной группой поэтов серебряного века. Запишите: "Акмеизм".
– Как?
– тут же раздалось с разных мест.
Маша вывела на доске это слово и продолжила:
– По данной теме тоже будет устный зачет, поэтому старайтесь максимально записывать.
Послышались тяжкие вздохи, ребята полезли за тетрадками и ручками. И, конечно, Паша Овсеенко, дотошный во всем, не преминул спросить:
– А из чего будет состоять зачет?
– Как всегда по поэзии, - терпеливо разъяснила Маша.
– Стихотворение наизусть, анализ, вопрос по теории. И, как всегда, возможны альтернативные формы зачета: инсценировки стихов или драматургических отрывков, исполнение песен на стихи изучаемых поэтов. В общем, что вам подскажет фантазия. Главное, текст стихотворения должен звучать наизусть.
– И тогда не надо будет анализировать его и отвечать на вопрос?
– уточнил Паша.
– Да. И не забудьте: стихи не должны повторяться!
Протяжные вздохи сделались громче.
Маша смотрела на ребят и понимала, как соскучилась по ним. Они расценили ее долгий взгляд как обычный приказ в начале урока: закрыть ноутбуки, убрать со стола все планшеты и телефоны. Завозившись, они нехотя исполнили ритуал, подчинившись негласному приказу. По крайней мере, пока учитель не увлечется рассказом. Потом можно будет под шумок снова достать что-нибудь, воткнуть наушники в уши.
– Вам это не мешает?
– обычно спрашивала Мария Кирилловна, указывая на наушники.
– Нет, - нагло отвечал какой-нибудь оболтус, глядя ей прямо в глаза.
– Знаете, так хорошо сочетается с вашим голосом!
– А что вы слушаете?
– интересовалась Мария Кирилловна.
– Музыку из "Властелина колец", - уже немного смущаясь, отвечал нарушитель порядка.
Класс посмеивался, и Маша улыбалась, не находя в себе достаточно твердости, чтобы осадить наглеца.
Ее единственное оружие - спокойствие и легкая ирония. Укротить табунок шестнадцатилетних интеллектуалов можно было только шуткой, обращенной лично к нарушителю, тогда класс смеется не над бессилием преподавателя, а над незадачливым товарищем.
С каждым годом
В этом учебном году она впервые услышала вопрос, от которого уже устали все ее коллеги с кафедры гуманитарных дисциплин:
– Зачем нам литература? Мы же математики. Зачем делать из нас филологов?
В прошлом году, когда эти ребята только приступали к учебе в интернате, Колосова давала им ознакомительную анкету. И среди прочих в ней был вопрос: "Нужно ли, на ваш взгляд, изучать литературу и зачем?" Нашелся только один оригинал, который написал: "Нет, мне это не нужно". Остальные так мудро рассуждали о значении литературной классики и называли ряд причин, по которым образованному человеку необходимо знать родную литературу! И что мы видим теперь?
Однако лекция шла своим чередом. Маша увлеклась любимым материалом и с недовольством вынуждена была остановиться, когда по классу пробежался смешок. Искать причину веселья пришлось недолго. Артем Жуков, сидевший на первой парте у окна, развлекал товарищей, натянув на один глаз пиратскую повязку. Вид его и без того был весьма колоритен: огромные светлые глаза под черными сросшимися бровями, внушительный нос, яркие губы и лохматая голова.
Мошенники, они знают, что Мария Кирилловна не может на них сердиться!
– Да, впечатляет!
– сказала она, сдерживая смех.
Немного помолчав, дожидаясь, когда шум стихнет, продолжила лекцию. Первая пара далась с трудом. Когда Маша вернулась на кафедру, Ирина Николаевна, как всегда, модно и со вкусом одетая, сообщила:
– Маша, тебя искала Вера Сергеевна. Сказала, срочно.
Колосова, мечтающая дать отдых ногам, вынуждена была плестись к заведующей учебной частью. Вера Сергеевна была, как всегда, занята разговором по телефону, но сделала знак ждать. Маша потопталась на своих каблуках, но стоять уже не было сил, и она уселась без приглашения на один из стульев. "Сейчас перемена закончится", - с тоской подумала она.
– Мария Кирилловна, - Вера Сергеевна наконец-то положила трубку и обратилась к ней.
– Мне опять звонила мама Коли Бородина из 11 "Б". Вы уж как-нибудь разберитесь с ней, она не успокоится, вы же понимаете.
– Почему она не встретится со мной?
– тотчас завелась Колосова и вскочила со стула.
– Я бы, может, поняла суть ее претензий. А так ничего не понимаю.
Вера Сергеевна помолчала, роясь на столе, достала какой-то листочек, посмотрела в него.
– Так. Бородина уверяет, что вы не укладываетесь в программу, что дети многого не понимают на ваших уроках. Еще недовольна дисциплиной в классе и вашими отношениями с учениками.