Тебе только в Тамтоже и жить
Шрифт:
– Но… она и впрямь необычна, - смутился Уилтон.
– Может, это у вашей госпожи Белетони нет вкуса?
– Смелое заявление. Твоё счастье, что она уже не может тебя услышать.
Мужчина ушёл вместе с Древом, а четвёртый сын подавлено заковырял мыском землю. Ему сделалось тошно, что он стал невольным соучастником Мартины, хотя уже раскаялся в том, как грубо отозвался о её вкусах. Задерживаться не было смысла, и Уилтон, подобрав калоши, выскочил на дорогу и заторопился домой.
Жара, слава Всевышнему, ослабевала. Список дел закончился, и парень был счастлив, что остаток дня он проведёт в
Кое-что привлекло его внимание. В дом за пёстрым жёлто-зелёным заборчиком кто-то пытался попасть. Фигура в тёмно-фиолетовом плаще с капюшоном копошилась возле двери. Уилтон знал, что дом принадлежал господину Фростру, который уже неделю отсутствовал в городе. Он вообще часто бросал поместье пустым, словно напрашивался на ограбление века. Вот и дождался.
Четвёртый сын встал на мыски, чтобы лучше видеть действо. На улице, само собой, никто больше не ошивался, и случайным прохожим, заставшим проникновение в чужую собственность, был только сам парень. Неизвестный как раз расправился с замком и скользнул в прихожую. Уилтон оставил калоши снаружи, чтобы привлечь внимание тех зевак, которые пройдут мимо, взобрался на забор, и ловко сиганул на газон. Он ещё не знал, что будет делать. Голос разума подсказывал, что это было не простое ограбление. Преступники не вваливаются с парадного входа средь бела дня, да и соучастников, засевших в ожидании, поблизости нет. Или парень их не заметил.
Уилтон бесшумно проник в дом следом за неизвестным. Тот уже вёл приглушённый разговор в гостиной. Парень заглянул в щёлку двери и прислушался. Пока он размышлял о небольшом росте незнакомца, сзади его ударила дверь. Четвёртый сын завалился вперёд, и над головой в стену вонзился кухонный топорик.
Незваный гость обернулся на шум и снял капюшон. Им оказалась кареглазая девчонка с медными волосами.
– Ещё немного, и он влетел бы тебе в шею, - она указала на топорик в стене.
– А всё потому что нечего совать нос не в свои дела.
– Не в свои дела? Это ты сунулась в чужой дом, - возмутился парень, поднимаясь.
– Я не вор. У меня тут назначена встреча с… - девушка обернулась и всплеснула руками.
– Ты спугнул его! Господин Реггельд? Господин Реггельд, где вы?
Она забегала по комнате, заглядывая под стулья и кресла.
– И я не родственница хозяина дома, - на ходу бросала незнакомка.
– И не пытаюсь тебя одурачить. И то, что толкнуло тебя, уже переместилось в другое место.
– Ты что, мысли читаешь?
– Нет, - девушка приблизилась к Уилтону и ткнула его пальцем в лоб.
– Просто это очевидные вопросы, которые могли бы зародиться в таком скудном сознании.
– А что, по-твоему, я должен спрашивать? Где найти чайный сервиз?
– уклоняясь от касания, пробурчал парень.
– Да, было бы неплохо. Таким образом можно выманить господина Реггельда. Где может находиться сервиз?
Девчонка едва ли была старше Уилтона. Она крутилась на месте, забавно дёргая руками и рассуждая вслух, словно это могло стимулировать мысль. А ведь и впрямь могло, только думать тут было и не о чём.
– На кухне не пробовала смотреть?
– Там их точно не будет!
– бросила она раздражённо.
– Это же Мидгиш, он точно не станет хранить вещи так далеко. Нужно что-то
– незнакомка постучала себя по макушке.
– Из чего делают чай? Из листьев! А листья растут…?
Парень невольно проследил за цепочкой её рассуждений, подскочил к окну и отдёрнул плотную занавесь. Весь подоконник был уставлен чайниками. Внутри каждого кто-то навалил земли, и вверх торчали зелёные побеги. А ещё подоконник был засыпан сухими листьями буро-серого цвета.
Девчонка тоже подбежала к окну и радостно захлопала в ладоши.
– Я… Уилтон, - наконец решил представиться четвёртый сын. Энергичная беготня незнакомки заражала его, и стало как-то неловко стоять статуей.
– Может, я смогу тебе чем-то помочь?
– Не думаю. Всё очень сложно, - скривилась девушка.
– Меня зовут Шушум.
– Какое нездешнее имя.
– Да, да. Если хочешь помочь, просто не мешайся.
Шушум вытрясла землю из чайника и всучила его на попечение Уилтону, а сама убежала в соседнюю комнату. Парень перемялся с ноги на ногу и подумал, что неплохо бы его несоображалке уже начать работать. И тут его озарило. Конечно, у вакханалии вокруг было объяснение! И умещалось в одном ёмком слове - Тамтоже! Либо ты попал в неё, либо она пришла в гости к тебе. Парень плюхнулся в кресло, но тут же вскочил. Сиденье и подушки были мокрые и какие-то жёванные, и от них воняло псиной.
– Разве в Тамтоже живут люди?
– сказал отпрыск Шенгиров вернувшейся Шушум.
– Ты ведь вроде бы человек?
– Человек. Я родилась в Тамтоже. А что тебя так удивляет? Не все хотят жить в вашем скучном человеческом обществе.
– Оно не такое уж и скучное. Ты вроде как сама творишь свою жизнь и наполняешь её весельем.
Шушум отобрала у Уилтона чайник, напихала в него листья и залила водой из принесённой ёмкости. Она делала это быстро и ловко, встряхивая головой и отбрасывая лезшие в глаза волосы.
– Рассказывай тут, как ты сам строишь свою жизнь, когда над тобой довлеют, словно занесённые мечи, законы и обязательства. Ты никто, если живёшь, как хочешь ты, а не как требуют зазнобы твоего мира, - сказала она и поставила чайник на маленький стеклянный столик.
– Твоё мировоззрение формируют рамки, вот такие, - она провела пальцами вокруг головы нового знакомого, - и вдавливают твои мозги в черепушку. Сплошные ограничения.
– Да у вас там ужасная пропаганда в стране, - нахмурился Уилтон и пресёк вопросом дальнейшее развитие неприятной темы.
– Ты заварила чай для господина Ре… как его там?
– Господина Реггельда, - девушка перестала метаться вокруг чайника и сложила руки на животе.
– Так как выглядит господин Реггельд?
– Он… - гостья вдруг густо покраснела.
– Кот.
Уилтон почёл делом чести сдержать улыбку. Смущать или обижать знакомку ему не хотелось. Весёлое удивление он предпочёл заполнить волной вопросов, которых у него всё ещё было очень много. Например, с какой стати девушка из Тамтоже забрела в провинциальный городок, вломилась в дом чужого человека, заварила чай и ждёт встречи с котом? Шушум выстреливала слова, как пули, когда рассуждала вслух, но на вопросы о мотивах отвечала с малым желанием.