Техническое задание
Шрифт:
— Подруга, ты ничего не путаешь? — разумеется, не смогла не влезть в нашу беседу Светка. — Добывать всегда дешевле — иначе какой смысл продавать.
— Но сначала придётся вложиться в военные расходы, — упрямо возразила умница-жрица. — И прежде, чем богатые ресурсами районы будут захвачены, инфраструктура будет частично уничтожена, частично вывезена. Как в Великую Войну уничтожали урожаи на полях и подрывали шахты.
— Это если сейчас воевать, — поправил я Джимбинову, — а если идёт речь о конфликте в будущем, то не будет фронта, будет молниеносный захват. Возможно, даже все рабочие на местах останутся — сменят только собственника, и всё.
О да, я знал, о чём говорю. На территории бывшего СССР новых — иностранных — собственников на отечественные добывающие предприятия посадили даже без вторжения. Сами.
— Но тогда почему сейчас то, что делает Юрий, приведёт к войне? — бедняга Жар никак не могла понять.
— Ты же слышала нашу принцессу, — я кивнул на спину идущей впереди
Анна обернулась и странно на меня посмотрела, но ничего не сказала.
— Я совсем запуталась, — призналась Джимбинова.
— Я, кстати, тоже, — кивнула генеральская дочка. — Зачем, если торговать сейчас выгоднее, чем воевать, устраивать военно-экономическую блокаду? Это же просто потеря средств. Современная армия, ведущая бой — это дорого!
Наивные! Как бы попроще объяснить, чтобы сразу поняли?
— Деньги — это не цель, а средство, — после небольшой паузы сообщил очевидное я. — За кем богатство, за тем и власть, понимаете? Империя выйдет на международный рынок — по-настоящему, а не как сейчас, торгуя с соседями по общим границам и в очень ограниченных объёмах — и сложившаяся мировая финансовая иерархия просто рухнет. Некоторые подсуетятся вовремя и баснословно разбогатеют на сотрудничестве с Великой Империей, и это будут не самые обеспеченные до того купцы и корпорации, а наоборот. Те, кто рискнут, и те, кому нечего терять — в том числе и в плане репутации. А остальные потеряют — во власти, во влиянии, не исключено, что и в подконтрольных территориях. Понимаете? Ключевое отличие сценария «спец-операция через двадцать лет» — это то, что ресурсы и земли ВИ войдут в мировой рынок уже в составе существующих структур, причём поделят их согласно ранжиру. Никаких потрясений: богатые станут ещё богаче, менее обеспеченные — менее богаче, ну и так далее.
А потом заводы и фабрики Империи будут остановлены — исключительно по соображениям рентабельности, разумеется — и в страну хлынет вал иностранной продукции, давая подзаработать всем остальным. Идеальная схема — в минусе только имперцы… бывшие имперцы, разумеется: «разделяй и властвуй» никто не отменял. Но последнюю мысль я не стал озвучивать. Очень надеюсь, Юрий знает, что делает… впрочем, скорее всего, знает — иначе не началась бы заварушка внутри государства из-за надвигающегося неминуемого конфликта. Кстати, собственные купцы-богачи страны, что самое смешное, наверняка тоже выступают против идей Тайного Города из-за опасения за своё место в иерархии — только уже внутренней. Да уж, осиное гнездо порядком разворошили — а я ещё удивлялся, чего это до перехвата командования над сводной армией на учениях дошло. Да и Ундерхаан не жалко — пусть хоть весь выгорит, главное, чтобы свои задницы прикрыть от «эпохи перемен»…
— Мне только одно тогда не понятно, — генеральская дочка, после свалившихся на неё «откровений», выглядела малость взъерошенной, но так и горела решимостью разобраться во всём до конца. — Почему мы за двадцать-пятьдесят-сто лет отстанем в технологиях от Запада так, что нас захватят без боя. Я не верю!
— Я тоже сначала не верила, — отозвалась Анна, останавливаясь, чтобы мы могли её догнать. — Но статистика показывает, что мы УЖЕ отстаём. Пока это ещё не заметно, но наше общество стремится замкнуться в самом себе, передать потомкам то, что было у предков, никак не развив. Потому Иван V так легко прошёл всю Хань: армия у Пекина была, да только вооружена и подготовлена по стандартам века десятого, а на дворе уже был пятнадцатый. Вливания свежей крови хватило на несколько веков, но в девятнадцатом веке мы стали всё больше отставать от соседей: нам хватало и своей культуры, и своих территорий, и своих технологий — так зачем напрягаться и что-то менять? «Любые перемены — к худшему» — слышали эту поговорку? А в результате в начале Великой Войны мы оказались просто не готовы противостоять противнику. Боже, да у нас в армии ещё кремневые ружья в некоторых частях на вооружении стояли, а капсюльные системы считались вполне современными! Мы остановили врага своими телами, давая время на перевооружение и научно-техническую революцию тылу, но сейчас — такой фокус не пройдёт. Нам просто не дадут ничего подобного сделать — понимаете? Те немногие передовые технологии, в которых мы запад обогнали — они производятся буквально штучно, как те углеродные [76] процессоры узлов «Юаньжоу» или истребители пятого поколения. И то каждое такое нововведение в армии приходится буквально проталкивать — сопротивление просто дикое! Люди просто не понимают, что век пехоты уходит в небытие, и пусть на десять человек будет шестеро адептов, личная доблесть и способности ничего не будут решать против высокоточного оружия и автоматизированных боевых систем! Пока ещё мы превосходим противника во всём, пока наша армия — действительно самая сильная в мире, нам нужна эта война. Нужны те, из-за кого народ опять проснётся!
76
Имеются
Я нашёл взглядом Ирис: андроид всё так же двигалась чуть в стороне, насколько позволяла ширина коридора. Анна сама сейчас не подозревала, насколько права, ошибалась лишь только в одном: будущее УЖЕ наступило. Может, потому Абишев и торопил нас так с прототипом? Судя по тому, как БИУС легко и непринуждённо расправилась со штурмовой группой — показательные её выступления на Полигоне оказались бы для многих большим сюрпризом. Возможно, кто-то из наших противников тоже был в курсе ситуации. Да, именно наших — свою сторону я не выбирал, но отсидеться в стороне точно не получится, даже если бы я захотел. Только не после того, как вошёл в группу подчинённых «оружейного бека», и уж тем более не после того, как вляпался в спасение третьей дочери Юрия. Меня в покое точно не оставят… если мы, конечно, сможем выбраться сейчас из той задницы, куда попали…
— Рельсы, — принцесса первая прошла сквозь проём, явно раньше закрываемый броневоротами немалой толщины. — Это железнодорожный терминал базы.
Подземная станция была абсолютно пустой — даже осветительные панели, когда-то густо закрывавшие потолок, сняли все до единой. Но за стрелкой в коротком тупике стояло то, за чем мы пришли: «забытая» при консервации объекта дрезина.
39
Дрезина… внушала. Нет, отнюдь не размерами, а древностью своей конструкции. Кажется, именно такие платформы с ручным приводом на основе качающегося рычага-«помпы» использовали на железной дороге даже не в прошлом — в позапрошлом, девятнадцатом веке! Разумеется, на ракетной базе стояла не антикварная древность а новодел… относительный, причём возраст этого механизма я сказать бы затруднился: движущиеся части обильно покрывала загустевшая тёмная смазка. Воистину, неубиваемая конструкция, которая даже атомную войну переживёт. Думаю, это и было основой для оснащения подземной железнодорожной ветки данным устройством. Поднимая четырёхгранный фонарь, оснащённый щелевой «ночной» заслонкой и ручкой-кольцом, до того закреплённый на условном «передке» механизма, я на полном серьёзе ожидал увидеть фитиль и услышать плеск керосина в баке. Но нет — внутри обнаружилась одноразовая колба химического источника света с полустёршимся чёрным штампом прямо поверх стекла: 1969. Немыслимый футуризм!
— Включай, чего ты ждёшь? — Анна нетерпеливо забрала у меня светильник и с хрустом провернула колбу в патроне, смешивая внутри реагенты. Лампа ещё с десяток секунд подумала, но всё же неохотно «разгорелась» мертвенным синим светом — довольно ярким даже на фоне магической подсветки, надо признать. «Сфера» тут же выключилась, а принцесса простонала:
— Наконец-то…
Фонарь дрогнул в руке её высочества, но я подхватил его раньше, чем пальцы девушки разжались, и успел подставить плечо, на которое полностью выложившаяся магесса кое-как опёрлась. Благо, до дрезины был буквально один шаг — я помог девушке усесться на пыльную, ребристую сталь платформы.
— Тоннель у дальнего конца должен быть перекрыт, раз база выведена из эксплуатации, — Анна с видимым усилием закинула ноги на борт дрезины и, ничуть не смущаясь твёрдостью и «чистотой» кое-где щедро заляпанного машинным маслом металла, улеглась на бок. — Так что двигайтесь осторожно, не разгоняйтесь… Меня будите, когда упрётесь в тупик…
— Уснула, — констатировал я, стараясь не светить командиру в лицо. — Есть идеи, какой длины подземная часть ветки?
— Километров двадцать… — неуверенно протянула Мамедова… и тоже внезапно зевнула. — Как думаешь, если я тоже лягу, все поместимся?
— Куда ж мы денемся-то… — я вздохнул и забрался на платформу. Попробовал качнуть рычаг, чертыхнулся, отжал рукоять стояночного тормоза, и попробовал опять. — Только не думаю, что у тебя получится спать. Трясти будет, да и холодно…
— Хоть попробую, — скорчилась у меня под ногами одноклассница.
Холодно — не то слово: в подземелье было градусов восемь тепла, а то и меньше. Пока двигались — холод особенно не ощущался, да и, честно говоря, не до температуры было. После неудачи с узлом «Периметра» и коллективного воссоздания резервного плана погибшего хранителя наше положение продолжало оставаться предельно шатким: второго выхода из бетонных катакомб могло просто не быть, или транспорта не оказалось бы. Но вот оно, материальное подтверждение наших логических выкладок — медленно катится по рельсам к стрелке с ручным переводом направления. Стоило увидеть дрезину — и из нас всех словно внутренний стержень вынули: я сразу почувствовал холод и отнюдь не лёгкий голод, а не отдыхавшая за всё время бегства от заговорщиков принцесса так и вовсе мгновенно отключилась. Да и блондинка, похоже, уже навострилась за ней… Так. Двадцать километров… сомневаюсь, что удастся разогнать эту колымагу на ручном приводе больше чем до десятки, так что два часа у спящих красавиц точно есть. Надеюсь, этого хватит… а я зато согреюсь. Ещё пожрать бы…