Тема с вариациями
Шрифт:
М е д с е с т р а (откинувшись на спинку, пересчитывает страницы). Еще четыре страницы. (Вздыхает.) Ох… топографическая анатомия. (Уткнулась в книгу. Зевает.) Зевота — непроизвольное сокращение лицевых мускулов, сопровождаемое усиленным выдыханием углекислоты. Заразительно. (Зевает.) Наверное, сейчас какой-нибудь больной зевает… Фу, какую я говорю чепуху… (Рассматривает себя в маленькое зеркальце. Расстегивает пуговицы кофточки, сначала
Зажигается свет над палатой 45 и на доске над столом тоже.
(Поспешно застегивает кофту.) Опять, наверное, с язвой снотворного попросит. Ну, что делать? Дам. (Уходит в 45-ю палату.)
Из 42-й выходит в халате Г о н ч а р о в. Тихо притворяет за собой дверь. Увидев, что сестры нет, ищет ее взглядом.
Г о н ч а р о в. Где же она? Придется самому… (Вынимает из кармана левой рукой пачку папирос, из пачки одну папиросу, зажимает ее в зубах, затем достает спички и пытается одной рукой зажечь. Уронил коробок на пол.) Красота, кто понимает. (Подымает спички.)
Из 45-й палаты показывается м е д с е с т р а.
М е д с е с т р а. Вы чего не спите? (Садится.)
Г о н ч а р о в. Покурить охота. Зажгите, Зиночка, спичку. Будьте добры.
М е д с е с т р а (зажигая спичку). Спать надо.
Г о н ч а р о в (садится на другой стул). Мало ли что кому надо… (Глядя на нее.) Чудно, без шапочки. А я даже не знал, что у вас темные волосы.
М е д с е с т р а. Как это — не знали? А брови?
Г о н ч а р о в. Мало ли… А вдруг крашеные?
М е д с е с т р а. Некогда мне этой пошлостью заниматься.
Г о н ч а р о в (спокойно). Почему — пошлостью? Вот моя жена беленькая, а брови темные. Красит. Считает — идет. А тоже очень занята.
М е д с е с т р а. Здоровье — лучшая косметика.
Г о н ч а р о в. Само собой. Но брови здоровьем не перекрасишь.
М е д с е с т р а. Все это пустяки.
Г о н ч а р о в. А вы знаете, вы шапочку на лоб не надвигайте. Пусть будут видны волосы. Вам к лицу.
М е д с е с т р а. Нет, в самом деле?
Г о н ч а р о в. Уж можете мне поверить. (Усмехнувшись.) Зина беленькая и Зина черненькая.
М е д с е с т р а. А кто это — Зина беленькая?
Г о н ч а р о в. Я же говорю — жена. (Затянувшись папиросой, пристально смотрит на сестру.)
Пауза.
М е д с е с т р а. Что это вы меня так… рассматриваете?
Г о н ч а р о в. Как?
М е д с е с т р а. Точно на мне что-то написано.
Г о н ч а р о в. В том-то и дело, что не написано. Эх, Зиночка, вот скажите мне откровенно… Только без фокусов… (Берет
М е д с е с т р а (отдернув руку, испуганно). Идите спать.
Г о н ч а р о в (удивленно). Да вы что?.. (Усмехнувшись.) Да нет. Я о жене. Вот и вы, наверное, мечтаете, чтобы у вас муж был стоящий. Не обязательно знаменитый, но стоящий. И я старался, Зина. Воевал — честно. Служил — благодарности есть, награды. Я, конечно, самый рядовой человек, но всегда старался. Делал что мог. Значит, можно было мною гордиться? Теперь такое дело — рука. Но ведь я же не пропаду. Нет, вы не думайте, я в ней уверен. Но, может быть, это нахальство с моей стороны так говорить? Может, я обязан рассуждать так: дескать, пусть лучше она сама по себе, а я — сам? Но, на мой взгляд, это дикость какая-то. Или, может, наоборот, эгоизм с моей стороны? Только вы — откровенно. Без этих слов: как вам не стыдно и все такое… Вы поймите — ведь я даже спичку зажечь сам не могу.
М е д с е с т р а. Что вы такое говорите? Ведь операция была всего пять дней назад.
Г о н ч а р о в. Правильно. Спичку зажигать научусь. Одеваться тоже. Даже левой рукой писать научусь. Но ведь я мужчина, Зиночка, поймите это. Я должен быть ей опорой, защитой, дома всю тяжелую работу работать. Починить что-нибудь — я. Поехали, чемоданы таскать — я. Обидели ее, дать кому-нибудь по морде — я. Да и не только… Обнять…
М е д с е с т р а. Ой, тише, что вы…
Г о н ч а р о в. Я как раз тихо говорю.
М е д с е с т р а (растерянно). Просто не знаю, что вам сказать.
Г о н ч а р о в. А чего говорить! Я и одной рукой так могу обнять, что косточки хрустнут. Да и вообще живые мы оба — вот что главное. А может, полагается думать иначе? Дескать, буду у нее как камень на шее и тому подобное.
М е д с е с т р а. Как вам не стыдно?
Г о н ч а р о в. Ну вот, я же просил — не надо говорить мне таких слов. Стыдно, не стыдно — разве в этом дело? Допустим, стыдно. А вот как вы на это дело смотрите? Может, вы думаете: «Ох и черствый же ты парень».
М е д с е с т р а. Как вам не стыдно?
Г о н ч а р о в. Заладила. Я же вам твержу — стыдно. А что дальше? (Погладил ей руку.) Эх вы, Зиночка… черненькая… И ничего-то вы мне сказать не можете.
М е д с е с т р а. Как — не могу? Все могу. Это вы совершенно женской души не понимаете. Знаете, какое у вас было тяжелое положение. Наш зав отделением — очень опытный хирург. Так он, как началось кровотечение, сразу же профессора вызвал. И оба решили: один выход — ампутация.
Г о н ч а р о в. Ничего себе выход.
М е д с е с т р а. Что же вы раньше-то?..
Г о н ч а р о в. Думал, обойдется.
М е д с е с т р а. Осколки надо удалять вовремя. Так что не жалуйтесь.
Г о н ч а р о в. Что же мне, танцевать, что ли, что он мне руку отрезал? Ведь Зина же!..
М е д с е с т р а. Что — Зина? Я тоже Зина.
Г о н ч а р о в. При чем тут…
М е д с е с т р а (агрессивно). При всем. Будете жить, как жили. Может быть, даже еще лучше. Потому что она чуть не умерла, когда вас оперировали. А теперь вы живы, и она счастлива.