Темная история в третьем роддоме
Шрифт:
— Я — не виновата, — уведомила Марго.
— А я — права, — парировала Оля.
— Речь-то о чем? — предлагая себя в качестве судьи, спросила Татьяна.
— О симороне, — презрительно выдала Ангелина.
— Лекарство, что ли, новое? — заинтересовалась Зуева.
— Хочешь большой и чистой любви? — спросила ее Геля.
Тане очень хотелось ответить, что на сеновале она сегодня уже была, но из этических
— Кому же большая и чистая любовь бывает лишней?
Как выяснилось, вопрос был риторический, потому что гламурная акушерка обратилась к Ольге:
— Я тебе говорю: если я надену лучшее платье, сделаю прическу, макияж, каблуки, опять же, натяну, двенадцать сэмэ, а потом еще и винца хлопну — то стоит мне выйти на улицу, у меня полквартала большой и чистой любви будет. Безо всякой магии-шмагии.
— Так, брек, — остановила спарринг Таня. — Тот факт, что ты можешь добиться чего-то без магии, еще не доказывает, что сама магия эффекта не имеет. Может, имеет место суммирование эффекта.
— Вот, видишь, что умные люди говорят! — Ольга вцепилась в аргумент, как бульдог — в любимую игрушку.
— Я слышу, — Ангелина выделила это слово, — что говорят умные люди. Но пока ничего умного не услышала.
— Вы мне всё же расскажите, в чем суть-то, — попросила Татьяна. — Я, может, проникнусь и тоже себе пару палочек прикупю.
— Тут не палочки нужно покупать, а труселя, — брезгливо процедила акушерка. — Красные.
— Красные труселя я всегда готова купить, — призналась Зуева. — А что, магичить можно только в красных трусах? — удивилась Зуева.
— Без. Магичить нужно без трусов, — сообщила Геля, и Татьяна рассмеялась.
— Если магичить БЕЗ трусов, — сказала она, — то хоть какого-нибудь мужика по-любому подцепишь. Это древнейшая магия-шмагия. Вы рассказывайте, рассказывайте, — попросила Зуева.
Глава 15
— Вот, — продолжила Ольга, искоса поглядывая на Ангелину. — Нужно купить красные трусы. На полнолуние. Поносить их. А потом снять, намочить под краном и со словами «Трусы на люстру, мужик — в дом», закинуть на люстру сушиться. Но не больше, чем с третьего раза. Если не получится, значит, еще рано.
— … Тебе идти в баскетболистки, — закончила Геля, но Ольга сделала вид, что не услышала.
— А еще лучше, если сама какой-нибудь стишок сочинишь. Тогда еще больше магии вольется, и ритуал будет действенней. А еще, — вдохновенно рассказывала она, — можно отправить самой себе приглашение на собственную свадьбу. Купить самую красивую открытку-приглашение, написать: «Дорогая моя! Рада тебе сообщиться, что в этом году я выхожу замуж за самого лучшего и любимого мужчину. Приглашаю тебя разделить этот праздник», и подписать. А потом вложить в красный конверт и отправить себе по почте.
— Вот на почте-то повеселятся твоей шизофрении, — колко отреагировала Ангелина.
— Да, нет, прикольно, — возразила Таня, натягивая
— Что, решила завести мужика? — окрысиласть Геля на нее.
— Я, вроде как, уже завела, — призналась, посмеиваясь, Татьяна.
— Игрушечного? — явно издеваясь, поинтересовалась акушерка.
— Угу. Надувного, — кивнула Таня, чтобы не разочаровывать девушку. — Теперь хочу настоящего.
Агрессия Ангелины сдулась от непроходимой тупости собеседниц. Маргарита, которая начала этот спор, теперь тихо сидела в уголочке и, боясь привлечь на себя огонь, молча переводила взгляд с одной противоборствующей стороны на вторую и третью.
— А еще нужно купить пару мужских тапочек и поставить их в прихожей. И представить, что их носит твой будущий муж.
— А нужно конкретного будущего мужа представлять? — подала-таки голос Марго, видимо, проникнувшись Таниным энтузиазмом.
— Нет, не обязательно. Главное, представлять, что рядом с тобой есть кто-то, кто тебе нравится. А еще, тапочки нужно выгуливать, — рассказывала Ольга.
— На шлейке? — не удержалась Таня.
— Нет, в сумочке. Хочешь, чтобы был общительным — иди с ними в клуб. Хочешь, чтобы интеллигентный был — сходи с ними на выставку. Хочешь, чтобы работящий — сноси на работу.
— Знакомишься там с парнем, — подражая Ольгиным интонациям, как бы продолжила Ангелина, — вынимаешь из сумочки тапочки, и, как в «Золушке», примеряешь. Подошли — берем, не подошли — посылаешь лесом.
Оленька на сарказм оппонентки ответила жесточайшим игнором.
В голове у Татьяны вырисовывалась общая система.
— Ангелина, ты зря так. Общий принцип этой магии какой? Поломать стереотип поведения. Заставить сделать что-то непривычное, безумное. А там течением знаешь, куда занести может?
— Куда? — саркастически полюбопытствовала та.
— Ой, лучше тебе и не знать, — Татьяна подмигнула и взялась за пуховик. — Ладно, девочки, хорошо с вами, но я домой. Помыться нужно, переодеться, трусы, опять же, на люстру закинуть. И обратно в больницу. Я после обеда в подчинение к Маме Фриде поступаю. Нужно морально подготовиться.
Дома, в съемной «студии», Таня быстро скинула с себя вещи и полезла в душ. Отпарившись под теплыми струями, она обтерлась махровым полотенцем. Зеркало затянуло паром, и Таня провела по нему рукой. Татьяна потянулась ближе к зеркалу, рассматривая себя без очков. Отражение было лишено обычной резкости и было вполне приятно. Губы у нее классические. Не толстые, не тонкие, хорошо очерченные. Если правильно накрасить, приятные, умеренно пухлые губки. Нос нормальный. Обычный, такой, славянский нос. Карие глаза с красивым разрезом. Если еще и реснички накрасить, то вообще выйдет шикарно. Правда, через минусовые очки глаза кажутся меньше. Но можно линзы надеть. Хотя в линзах Таня чувствовала себя не очень комфортно. Но красота требует жертв. Главное, определиться, во имя чего эти жертвы.