Темное искушение
Шрифт:
Пусть только попробуют. Она не единственная в этом доме хранит секреты. Дядя Барнаби был не просто раздражен вторжением незнакомки в его частную жизнь. И его слова, и слова тети Луизы предполагали нечто большее.
Маловероятно, что пока она здесь, тебя снова призовут…
Куда? Не связано ли это с прошлой ночью и переменой местоположения береговых огней, которое и тетя Луиза, и дядя Барнаби отказывались признать? Вероятно, она не так поняла общее значение, но Софи не могла стряхнуть сердитое подозрение.
Со вздохом она открыла буфет и сняла фартук из стопки.
— Чем
— Вот дорогая, — она протянула ей дуршлаг через стол. — Очисти горох.
Софии притянула пустую миску поближе и взяла первую из кажущегося бесконечным числа стручков.
Видения грубой силы и аристократической элегантности наполнили ее сознание. Граф Уайклифф мог бы сразу успокоить ее страх и вызвать гнев, обращаться с ней с уважением, в то же время он вызывал у нее чувства, совсем не свойственные леди. Эта мысль подняла в ней тревогу или скорее недоказуемую реакцию на него. Ее отослали в Корнуолл, чтобы избежать незаслуженного скандала, и вот она здесь и вызывает настоящий скандал, наслаждаясь мыслью о том, что граф желал ее поцеловать… и тем, что она бы ему позволила…
— Ой! Извините, тетя Луиза, — она наклонилась, чтобы собрать горошины, покатившиеся по полу. Если она хотела когда-нибудь оказаться в милости у своей семьи, то ей следовало, в ее же интересах, держаться подальше от графа Уайклиффа. Но он внушил ей мысль, — Тетя Луиза, могу я одолжить ялик сегодня?
— Для чего?
— Это будет забавная прогулка. — И она сможет прекрасно рассмотреть побережье между этим место и Эджкомбом. Лорд Уайклифф был прав: близкий осмотр берега мог бы выявить еще несколько разоблачений секретов у подножия утесов.
— Сегодня будет шторм. Ты не чувствуешь это в воздухе?
— Тогда завтра.
— Слишком опасно, — тетя Луиза положила свой нож со стуком, который заставил Софи моргнуть, а Рейчел вздрогнуть. — Ты не знаешь наше течение, Софи. Отлив захватывает матросов покрепче, чем ты когда-либо станешь.
— Но проехать столько и не посмотреть линию побережья на воде…
— Ну, я думаю, если ты очень хочешь…
Софи почувствовала прилив надежды, пока тетя Луиза не продолжила.
— Попроси Доминика отвезти тебя.
После того, как он попробовал все ключи, которые висели на крючках в офисе бывшего дворецкого, Чад сумел, наконец, открыть замок на лодочной цепи и убрать ее с парадных ворот Эджкомба. Прямо за ними его ожидала провизия, которую он заказал накануне. Риза он не заметил. И никого другого, если уж на то пошло; дорога была пуста.
Он внес ящики и сумки в холодное хранилище под кухней. Келлин была права насчет вина. Один из подвалов использовался как винный погреб, его стены были полны полок, на которых стояли вина любимых сборов его отца из Франции, Испании и Италии.
Качая Бордо в руке, он не мог не думать, не было ли что-то из этого доставлено контрабандой. Но нет, с его скромными финансами Франклин Ратерфорд никогда бы не прибег к незаконным способам, чтобы поддерживать свой образ жизни.
Когда солнце поднялось над торфяниками, Чад на
Получив информацию, в которой нуждался, он прошел по грязной тропинке на пристань, туда, где дующий морской бриз распахнул его открытое пальто и наполнил его рот вкусом морской воды. Соленая атмосфера усилилась, когда он подошел к дамбе. Необъяснимые узелки появились в его желудке.
Он никогда не боялся воды, плавая или находясь на лодке, он наслаждался всем этим с самых ранних лет в семейном имении Грендвью, которое находилось на более пологом побережье на востоке Ящеричного Полуострова. Воды Пенхоллоу были далеко не так спокойны, но это не объясняло напряжение, которое сейчас охватывало его, словно полный водорослей прилив.
Дойдя до первой дамбы, он все понял. Грязная, полная обломков выпуклость, завернутая в свайное сооружение, выделяла острое зловоние. Прогорклая морская вода. Соленое гниение. Аромат вызвал у него видение, вспышку ужаса.
Маленькое привидение на Блэкхит Мур.
Он поскреб рукой по лицу и закрыл глаза, чтобы не видеть ослепляющий блеск солнца. Его внутренний голос настаивал, что это снова его воображение, а не злые духи, которые преследовали его.
Он сильно покачал головой и продолжил идти мимо шхун и баркасов, которые еще не ушли в море в ежедневное плавание. Возле самого дальнего спуска на воду судно с одним парусом покачивалось на волнах в нескольких футах от него, натягивая крепления. На его борту коренастый парень был очень занят регулированием оснастки. Грива рыжих волос до плеч и рыжая борода указали Чаду, что это тот моряк, которого он искал.
— Да, я Грейди, — руки ирландца застыли на снастях, пока он косо рассматривал Чада, — А кто этим интересуется?
— Я — лорд Уайклифф и хотел бы нанять Вас на это утро, — он протянул ему пригоршню монет.
Мужчина склонился над планширом и взглянул на предложенную плату. Ухмылка показала, что на месте его передних зубов зияют дыры.
— Прошу на борт, приятель. Грейди — Ваш человек.
По словам Келлин, ирландца считали человеком, живущим на грани безумия. Но она также сказала Чаду, что ни один моряк, вероятно, не отвезет его туда, куда он хотел попасть. Только Грейди мог пройти по течению близко к скалам возле Эджкомба, проходя там бесчисленное множество раз в прошлом без проблем. Вероятно, ирландское везение.
Моряк прошел ряд причала и вошел в канал прежде, чем взялся за весла и поднял парус. Ветер наполнил парус, и корабль пустился вперед, летя, словно стрела сквозь волны. Они направились по ветру на юг, по направлению в Эджкомб. Чад вынул из кармана пальто деревянную, с латунью по краям, подзорную трубу.
— Ищите русалок? — Сидя на корме корабля, Грейди снова улыбнулся, продемонстрировав отсутствие зубов, что заставило Чада снова подумать, было ли разумным то, что он отдал свое благополучие в руки этого человека.