Темное пламя. Дети Проклятия

Зима Ольга

Мэй оглядывается, убеждаясь, что всех патрульных простыл и след, а лишних ушей тут не наблюдается:

— И с каких пор ты не-маг, Бранн? — довольство мешается в голосе с интересом.

— С тех пор, как на это намекнул ваш Зверь-Советник, — Ворона, впрочем, это Ворона. Он жаждет поделиться с Мэем другими сведениями. — Вот, смотри, я придумал.

На ладони неблагого лежит все та же пуговица, обычная, пусть изумительно красивая, однако к чему-то же были эти искры?

Мэй опасливо наклоняется ближе, а наш неблагой ничтоже сумняшеся сам берет его за руку и устраивает

в ней пуговку-капельку.

— Вот, офицер Г-вол-к-х-мэй, смотрите, пуговица, как пуговица, но если мне станет плохо, — Бранн, похоже, ради чистоты эксперимента замедляет собственное сердцебиение, так быстро отливает от щек кровь, — то пуговица потемнеет и нагреется…

Мэй наблюдает за кусочком дерева краем глаза, а чтобы ощутить жар и смотреть не надо, так что он торопится поддержать увлекшегося экспериментами неблагого.

— Достаточно было просто сказать, — Мэй цедит сквозь зубы, дожидаясь, пока Бранн оклемается настолько, чтобы стоять ровно.

— Зато теперь ты не будешь беспокоиться, что она не работает, — Бранн выпрямляется, благодарно улыбаясь, — ничего такого произойти не должно, думаю, эта мера будет лишней.

— Лишней или не лишней, это ты позволь решать мне, — Мэй улыбается в ответ, подкидывая и подхватывая маленький предмет, прячет в карман. — Ну и раз уж все на своих местах, можешь спокойно идти в библиотеку. Мы близко, если что — кричи, волки услышат и придут на твой зов.

Наш неблагой кивает, а потом мои ши расходятся! Э, нет! Нет-нет! Пусть мой прыжок похож чуть больше на полет, но я оказываюсь на плече нашего неблагого. Мэю теперь сидеть в засаде, ждать и мучиться, а вот Бранн будет в самом центре событий. Надо за ним присмотреть, фуф, кто знает, что это за преследователь?

Офицер отходит все дальше, а я сосредотачиваюсь на мыслях Бранна — в его голове обычный беспорядок, сейчас какой-то прямо радостный. Он счастлив, что ему удалось решить задачку со способом связи, он рад, что удалось откреститься от статуса мага, что бы это ни значило при Благом дворе, иметь дело с тем степняком Бранну не хочется вовсе. А ещё он явно вспомнил неблагую кухню, мистера Октопу и моего волка — в манере Мэя решать вопросы с настырным собеседником, в его словах «волки услышат и придут на зов» промелькнула интонация Дея. И Бранн счастлив.

Фуф, нет, мне не понять, лучше подумать о чем-то более связанном с реальностью. Тут хоть объективно видно…

— О, Луг, здравствуй, мне приятно, что ты решил составить компанию, — наш неблагой. Вслух. Опять. — Прости-прости, я знаю, ты очень тихий друг, но мне иногда надо поговорить вслух. Ты не видишь, наш преследователь с нами?

И да, чтоб мне пропасть, если в интонации Бранна есть что-то кроме отстраненного интереса исследователя да доброжелательного внимания.

Как будто это не его тут преследуют.

Фуф. Мальчишки. Все им — игра! Даже собственная жизнь!

Так-так-так, Бранн, да, наш преследователь с нами! И я только молю старых богов, которые все равно не услышат, чтобы это был не еще один такой же Избранный.

— Нет, Луг, будь уверен, нет, раз в нем есть настоящая магия, притворяться

магом у него не получится. А без лицедейского мастерства Избранного вне избранности не изобразить.

Нда уж, Ворона, твои бы слова…

Ох, что-то я отвлекся, вот мы уже в библиотеке! Охраны, которую Мэй точно усилил, вообще не видно, словно тут от сотворения мира не проходили волки в доспехах и при оружии. Чего, конечно, быть попросту не может.

Бранн не останавливается у стеллажей, проходит сразу к облюбованному месту за столом возле окна. Сейчас в библиотеке совсем пусто, и на его место никто не претендует. Что нашу неблагую птицу вполне устраивает. Еще больше его устраивает, кажется, позабытый кем-то томик на краю соседнего стола.

Книжка лежит наискосок, словно осталась от целой кипы, попросту не захваченная. Любопытная Ворона, разумеется, не может пройти мимо, а когда оказывается, что том с янтарным тиснением по обложке еще и описывает магию Дома Леса, Бранн усаживается на свое место с ясным желанием изучить скрытое под обложкой.

Страницы слегка слиплись, ему приходится приложить усилие, чтобы разнять их — тончайшее воздушное лезвие прорезает склейку, не повреждая текст. Бранн радостно погружается в чтение, не обращая внимания на легкое покалывание в пальцах — возможно оттого, что книга о магии и сама магическая, но я что-то не уверен.

А еще я уверен абсолютно, что у нашего преследователя есть все шансы быть пропущенным! Бранн! Эй! Бранн! Мы тут по делу! Офицер Мэй отвинтит тебе голову и будет прав! Он не согласится повторять опасный эксперимент!

Я не верю своим глазам, Ворона откладывает книгу. Со вздохом, нехотя, медленно и печально, но откладывает.

— Ты прав, Луг, магия Леса от меня не убежит. А вот преследователь — легко.

Бранн отправляется на порог библиотеки — встретить неизвестного лицом к лицу.

Глава 39. Призраки дома Волка, часть 1

Призрак, тень, скользящая за Бранном не первый день, побаивается выходить на свет и представляться как положено. Я чувствую страх… скорее, трепет фигуры в плаще, хотя вышитое дерево дает понять — избегает встречи с нами особа королевской крови, а Фордгаллу и всем его многочисленным корням и веткам стеснение не слишком свойственно. Не Фианна-лучница же это, старшая сестра лесной королевы! Которая сначала стреляет, а потом задает вопросы!

Да, Бранн, могу и рассказать, что знаю! Раз сам спросил! И незачем тереть нос. А, у тебя пальцы чешутся. Может, от книжной пыли?

Так вот, это весьма примечательная особа. Живет в лесной глуши, хороша собой, но редко появляется при дворе; тверда характером, раз сама расторгла очередную помолвку; пусть и представляет выгодную партию (не первый уже век, а то и тысячелетие!), однако так и не дождалась своего принца, на меньшее ее высочество лорд Фордгалл не променяет. Фианна каким-то таинственным образом выскальзывает из матримониальных сетей лесного короля, в которые он, упрочивая свое положение, так и норовит ее запихнуть. Не иначе, боевая магия леса!