Темное зеркало
Шрифт:
— Наполеон, может, и не придет, но если он попробует… часть лучших магов Британии выступит против его армии, — Элспет прищурилась, как кошка. — Армия и флот — регулярные войска Британии, так что мы зовем себя Нерегулярами. Нерегулярами Мерлина.
Тори задумалась, какая магия могла помешать вторжению.
— Вы используете магию погоды? Это может остановить врага, как ураган, разбивший армаду Испании в 1588.
— Тот ураган призвали маги Британии, — улыбнулась мисс Уитон. — Канал всегда был нашей великой защитой. Может, так будет и дальше.
— Потому
— Да. Он — наш самый сильный маг погоды. Несколько талантливых местных магов тоже Нерегуляры, — Элспет охватила жестом комнату. — Многие тут из аббатства, но, каким бы ни был наш ранг в обществе, все мы хотим развить магию и защищать ею родину. Мы зовем друг друга по имени, чтобы напоминать себе, что мы равны в изучении магии.
Дело было важным, но патриотизм и принятие магии означали отдаление от нормального общества. Тори прикусила губу. Она хотела воевать за Англию, но и хотела домой.
— Все ученики, приходящие сюда, становятся Нерегулярами?
Мисс Уитон покачала головой.
— Хоть учеников тянет к магии, не все готовы стать Нерегулярами и ступить на путь неизвестного.
— Что случается с отказавшимися? Они же рассказывали об увиденном тут.
— Мистер Стефенс или я очаровывали их, и они просыпались утром и думали, что это им приснилось, — сказала мисс Уитон. — Сон пропадал, и они не говорили об этом.
Тори спросила:
— Полезны только маги погоды?
— Все с магией могут помочь, каким бы ни был их особый дар, — сказала мисс Уитон. — Кроме общего обучения, мы учим Нерегуляров и делиться магией друг с другом. Если десяток магов даст силу Джеку, он сможет притянуть погоду издалека и сделать бурю сильнее, чем он может сам.
— Так и с исцелением, — сказала Элспет. — Когда несколько работает вместе, мы можем больше, чем один целитель, даже если он лучший.
Тори манила идея узнать больше о магии. Она робко сказала:
— Мои способности не очень полезны, но я могла бы помогать остальным. Вы собираетесь тут каждую ночь?
— Только три ночи в неделю. Нужно ведь и спать! — ответила мисс Уитон тоном директрисы.
— Управляющие школы очарованы, раз не знают про туннели? — спросила Тори.
Элспет криво улыбнулась.
— Они знают про Лабиринт, но не о том, что мы делаем. Они порой пытаются поймать нас в туннелях. Ни разу не смогли. Внизу легко заблудиться, если не видишь отметки разного цвета.
— Почему они не закроют входы?
— Они пытаются, но это длится не долго, — сказала мисс Уитон. — Магия Лабиринта так сильна, что входы открываются снова. Управляющие злятся, но не могут нам помешать. Они решили игнорировать нас, пока мы не устраиваем проблемы сверху.
— Они знают, что вы с мистером Стефенсом учите магии внизу?
Мисс Уитон покачала головой.
— Они могут игнорировать учеников, за которых хорошо платят их семьи, но учителей тут же прогонят.
— Лабиринт скоро снова проверят, — отметила Элспет. — Рейда не было уже год.
— Мне
Тори представляла себя как воина своей страны, смелого, как мужчина. Но теперь у нее был шанс, и она не знала, справится ли.
— Я должна решить сейчас?
— Нет, но перед тем, как уйдешь сегодня. Подумай. Поговори с Элспет. Если решишь остаться, я бы хотела еще раз с тобой поговорить, — мисс Уитон коснулась плеча Тори и вернулась к урокам в дальней части комнаты.
Элспет спросила:
— У тебя есть еще вопросы?
— Я не знаю, что спросить, — Тори покачала головой. — Это благородное дело, но я не знаю, хватит ли мне смелости и благородства.
— Насколько я слышала, никто не знает, смелый ли он, пока не столкнется с опасностью, — Элспет теребила прядь светлых волос. — Надеюсь, я буду смелой, когда придет время, но я не знаю. В детстве я всегда боялась, когда другие дети били меня из-за моей магии.
Тори скривилась.
— Ты рано раскрыла свою силу?
— Слишком рано. Я смогла скрывать это от родителей какое-то время, но другие дети ощутили, что я не такая, раньше, чем моя магия проявилась, — ее глаза потемнели от плохих воспоминаний.
— Но теперь ты столкнулась с учениками, которые презирают тебя за принятие магии.
Элспет почти скалилась в улыбке.
— Обучение использованию силы придало мне уверенности. Я еще боюсь будущего, но не так сильно.
— И если я откажусь быть с Нерегулярами ночью, меня отправят домой и заставят забыть о Лабиринте, — сказала Тори. — А если я решу узнать больше о магии, а потом передумаю? Меня накажут?
— Нет, ты тоже все забудешь.
— Так я могу сказать да сейчас, а потом отступить? — Элспет кивнула, Тори спросила. — Это будет считаться позорным?
— Нет, но это редкое явление. Многие ученики Лэкленда хотят узнать, как управлять их магией, — Элспет тряхнула головой. — Использование силы утомляет, порой пугает, но и заманивает. Ты это не испытывала?
Тори вспомнила страх и восторг от полета.
— Испытывала. Но неправильно чем-то так наслаждаться.
— Почему, если мы не вредим? Церковь не осуждает магию. Только аристократы считают ее позором для нашего высокого происхождения.
— Я думала о таком, когда моя магия проявилась, — согласилась Тори. — Но наши друзья и семьи презирают магию.
Элспет опечалилась.
— Я часто думала, что мне было лучше родиться простолюдинкой, — она изящно встала. — Я эгоистично надеюсь, что ты будешь с Нерегулярами. Но это решение тебе нужно принять самой.
Девушка ушла, Тори нервно теребила бахрому шали. Ей повезло, что брат и сестра еще принимали ее. Она могла потерять Сару, если бы лорд Роджер разорвал помолвку.
Ее отец уже был потерян. Как и Луиза и гадкий Эдмунд Харфорд. Даже если она вернется домой завтра, ущерб был нанесен. В глазах тех, кто презирал магов, она была безнадежно осквернена.