Темное зеркало

Патни Мэри Джо

Синтия коснулась серебряного свечения, невольно улыбнулась, когда дверь открылась, а потом закрылась от второго прикосновения.

— Забавно. Сколько тут туннелей?

— Много. Я знаю немного о тех, что начинаются на стороне школы девочек, но много и на стороне мальчиков, а есть те, что начинаются вне аббатства. Так приходят ребята из деревни.

Синтия нахмурилась.

— Я не думала, что буду иметь дело с деревенскими ведьмами очага! Тебе нравится магия, хоть она уничтожает твою жизнь. Ты не найдешь себе пару, если весь мир будет

знать, что ты — маг.

— Ты сама присоединилась к Нерегулярам, — отметила Тори.

— Если я смогу отогнать врагов магией, я это сделаю, — сказала Синтия. — Но я не собираюсь звать себя магом перед всем миром!

Синтия хотя бы была честной. Хоть чувства Тори были схожими, она молчала о них.

— Моя идея насчет брака изменилась. Может, меня не захочет никакой лорд, но в мире есть другие хорошие мужчины. Куда лучше лордов.

Синтия сморщила носик.

— Ты про отвратительных простолюдин, как блондин из деревни?

— Джек Рейнфорд? Он простолюдин, но не отвратителен, — бордо сказала Тори. — Он умный, веселый и сильный маг, еще и красивый. Бывает брак куда хуже.

Синтия несогласно фыркнула и открыла дверь погреба.

— К счастью, не все Нерегуляры… — ее голос пропал, когда она прошла за дверь. Она потрясенно повернулась к Тори. Синтия кашлянула и сказала. — Я потеряла голос на миг.

— Чары, — сказала Тори. — Ты не можешь говорить об этом сверху.

Синтия была готова взорваться. Она прошла в туннель и прорычала:

— Это ужасно!

Она прошла в погреб, огонек в ее руке угасал. Тори медленнее прошла за ней. Как скоро Синтия уйдет снова?

Тори подозревала, что скоро. Очень скоро.

* * *

Но Синтия пришла на следующее занятие, а потом еще на одно, и еще на одно. Она была мрачной, и ее шелковые платья казались слишком вычурными для изучения магии. Хоть она не была обучена, у нее был талант к магии погоды. Ей приходилось тренироваться с Джеком, «отвратительным простолюдином».

Джек постоянно заигрывал с Синтией. Тори была потрясена, но даже уважала терпение соседки по комнате.

К середине октября с моря подул холодный ветер. К счастью, Тори научилась чарам от Алисы, которые согревали ее. Алиса так хорошо управляла температурой, что ей всегда было уютно. Тори была не так хороша, но хотя бы не замерзала ночью.

Почти ничто не менялось, пока в один из вечеров за ужином она не обнаружила Элейн Хаммонд из группы Нелл Брэкен сияющей от счастья. Элейн было девятнадцать, она была милой светловолосой девушкой. Ее окружали другие девушки, пищащие от радости и поздравляющие ее.

Тори спросила:

— Произошло что-то чудесное, Элейн?

Элейн просияла.

— Мисс Уитон сказала, что я готова уйти! Мой милый все время говорит, что еще хочет жениться на мне, и теперь я смогу сказать да!

— Как хорошо! — Тори обняла девушку. — Когда ты уедешь?

— Надеюсь, до пятницы.

— Родители твоего милого не против его брака с девушкой из Лэкленда? —

поинтересовалась Тори.

— Его семья меня любит. Им нравится, что у наших детей может быть магия. Отец Гарри владеет шахтами в Йоркшире, это хороший бизнес.

Тори рассмеялась.

— Дай угадаю. До того, как ты прибыла в Лэкленд, твои родители были против брака с тем, чья семья занимается шахтами, но теперь они рады, что тебя любит юноша из обеспеченной семьи.

Элейн рьяно закивала.

— Родители запрещали видеться с Гарри, пока мой талант не раскрылся. Они говорили, что он недостаточно хорош для меня. Теперь они смирились с тем, что мне повезло получить его, даже если его семья владеет шахтами, так что через месяц будет свадьба!

— Я так рада за тебя, — искренне сказала Тори. Она отошла, другая девушка приблизилась с поздравлениями. Ситуация Элейн дала всем надежду, раз ее талант к магии убрал препятствия на пути к браку с любимым. Тори не думала, что у Элейн много магии, и она не сожалела о запертой силе. Ей повезло.

Служанка принесла Тори письмо.

— Вам, мисс Мансфилд.

Письмо было с маркой отца, то есть «Фейрмаунт» было написано в правом углу конверта его размашистым почерком. Такие, как ее отец, имели привилегии, могли отсылать письма бесплатно. Тори раньше не удивлялась тому, что богачи пользуются почтой бесплатно, а бедняки и фермеры должны платить, а теперь это казалось ей нечестным.

Лорд Фейрмаунт не писал Тори за те два месяца, что она была изгнана в Лэкленд. Это письмо было от ее матери, которая каждую неделю присылала новости о доме и соседях. Ситуация Тори ни разу не упоминалась. Хоть это не радовало, письма показывали, что о ней еще не забыли.

После абзаца о том, как соседи заболели, и как ее мать поставляет инвалидам сиропы и таблетки, тон письма стал мрачнее.

Милая, знаю, как ты хотела вернуться домой на Рождество и свадьбу Сары. К сожалению, твой отец запретил это. Ему кажется, что, чем больше времени ты проведешь в Лэкленде, тем скорее исцелишься. Я опечалена из-за того, что не увижу тебя, но я опишу тебе все детали свадьбы. Старайся, моя милая девочка.

Тори чуть не плакала от разочарования. Она хотела вернуться домой и поспать в своей кровати, хоть и на две недели. Как она могла пропустить свадьбу Сары?

Она перечитала письмо, словно слова могли измениться, и поняла, что ее мать вежливо говорила: Ее отец не хотел, чтобы другие гости свадьбы увидели опозоренную дочь, которую отослали в Лэкленд.

Хоть граф не отрекся от нее официально, он стыдился ее. Может, он и не позволит ей вернуться в Фейрмаунт-холл. Как скоро люди забудут, что у лорда была младшая дочь?

Она уже пропадала.

ГЛАВА 17

Тори в подавленном настроении шла в Лабиринт тем вечером. Ей были рады хотя бы там, даже если не в своем доме.