Темное зеркало
Шрифт:
Она попала в ад.
Гул утих, и она пошла дальше, ведь не знала, что еще делать. Жители деревни могли уже спать, хоть полная тьма беспокоила.
Она увидела впереди одного из зверей дороги, спящего во дворе. Ей хотелось убежать, но он не двигался, свет не мерцал в жутких глазах. Тори осторожно подошла. Ах, у существа были колеса, это была какая-то повозка.
Она подошла и коснулась его, обнаружила холодный металл. Какая-то карета, которой не требовались лошади. Может, внутри был паровой двигатель? Ее отцу принадлежали
Она обошла карету, в которой были стеклянные окна. То, что напоминало глаза, оказалось стеклянными фонарями впереди машины. Но зачем скрывать лампы, чтобы было видно лишь прорези света? Может, лампы были слишком малы, чтобы освещать все пространство.
Еще загадка, но она хоть не считала больше, что эти звери убили людей. Это была странная карета, которая двигалась ужасно быстро. Сидения внутри были глубокими и выглядели удобно, как в карете ее отца. На дверях не было герба.
Она прикусила губу. Наверное, она попала в будущее, раз таких карет не было в прошлом. Но как далеко в будущее? Прошло точно много лет. Может, никто из Нерегуляров деревни уже не остался в живых.
Она шла к гавани, миновала церковь Святого Петра у моря. Она обрадовалась тому, как прочно и знакомо выглядела церковь. Святой Петр оберегал рыбаков, но, может, ответил бы на молитвы отчаянной колдуньи.
Она прошла по ступеням, дубовая дверь тихо открылась под ее рукой. Внутри было темно, но свет падал из витражей на окнах.
Но это были не витражи. Окна заменили прозрачными, и они хорошо впускали свет луны, но не заполняли интерьер разноцветным светом днем.
Даже без витражей маленькая церковь источала спокойствие. Тори стало лучше, она пошла к алтарю. Тот же крест, те же резные скамьи. Она выдохнула. Если бы церковь изменилась, она бы боялась, что Бог умер.
Вазы свежих цветов стояли у алтаря. Тори задела их пальцами. Майские цветы, а не октябрьские. Если гильдии все еще украшали церкви цветами, ее мир еще можно было узнать.
Дом священника был за дверью. Она осмелится постучать в такое время? Священники должны помогать людям, а она нуждалась в помощи. Если она выглядела юно и растеряно, как себя ощущала, но он может и не задавать много вопросов, пока она не поймет, где была. Тори подозревала, что он будет сговорчивее, если не будить его посреди ночи, так что решила провести остаток ночи в церкви.
Она не успела устроиться, дверь распахнулась, и узкий, но яркий луч света скользнул по церкви. Грубый мужской голос рявкнул:
— Кто тут?
ГЛАВА 19
С колотящимся сердцем Тори нырнула под скамью, пока свет не нашел ее. Мужчина пошел по ряду к алтарю, а она замерла, как испуганный кролик, надеясь, что камень беззвучия помешает ему заметить ее.
Мужчина бормотал под нос, двигая свет, опуская луч. Наверное, это был
На нее охотился маг. Она была обречена.
Он приближался, словно знал, что она была тут. Тори заставляла себя лежать смирно, когда хотелось встать и бежать. Но тогда он точно ее увидит.
— Ты! — он остановился возле ее укрытия, его обувь была перед ее лицом. — Выходи оттуда. И ничего не делай больше! У меня пистолет.
Тори старалась выглядеть безобидно, выбралась из-под скамьи и встала. Свет был таким ярким, что она не могла разглядеть мужчину.
Он удивленно сказал:
— Ты просто девчонка!
Его голос стал бодрее, и она поняла, что он звучал как юноша, а не мужчина. Он, наверное, понижал голос, чтобы звучать старше.
Тори прищурилась, пытаясь разглядеть его, несмотря на свет. Высокий, широкие плечи, светлые волосы. Он выглядел довольно знакомо.
— Джек? — поразилась она. — Джек Рейнфорд?
— Я — Ник Рейнфорд. Мой старший брат — Джо. Ты его знаешь?
Его штаны, рубашка и жилет были не похожи на одежду, что она знала, но он напоминал Джека из Нерегуляров. Может, был кузеном.
— Я знаю только Джека Рейнфорда, — осторожно сказала она. — Он живет тут?
— Я не знаю никаких Джеков. Джо учится на пилота ВВС, — Ник провел по ней лучом света. — Кто ты и почему в ночной рубашке?
Что еще за ВВС?
— Я — Виктория Мансфилд, обычно меня зовут Тори. И это хорошее платье, — возмутилась она. — Хватит светить мне в глаза! Что это за штука?
— Фонарик, — он отвел луч, чтобы свет не слепил. — Платье, может, и хорошее, но похоже на ночную рубашку. Где ты живешь?
Она раздраженно спросила:
— Тебе какое дело?
— Это мое дело, потому что я — часть патруля волонтеров Лэкленда. Его сформировали, потому что мы на берегу, сюда вторгнутся в первую очередь.
Вряд ли это была война с Наполеоном, слишком многое изменилось. Но Англия и Франция бились веками.
— Почему Англия и Франция не могут помириться?
— Мы бьемся не с Францией, — удивился он. — Франция — наши союзники. Враг — Германия, как было и в Первой мировой, — он покачал головой. — Как можно не знать, с кем мы боремся? Ты жила в пещере? Тогда понятна грязь на ночной рубашке.
— Это не ночная рубашка! — она возмущенно плюхнулась на скамью. — Девушки тут не носят платья?
— Не до лодыжек, — он прищурился. — Ты сбежала. Тебе не больше четырнадцати. Тебе не пора домой? Или мне стоит отвести тебя в участок.
— Мне шестнадцать, и я не сбежала, — рявкнула она. — И это не твое дело.
— Идет война. Шпионы — это проблема. Потому я вызвался патрулировать одну ночь в неделю. Я увидел, как ты пошла сюда, и последовал, думая, что ты — шпион нацистов, — он звучал разочаровано.