Тёмные хроники снов
Шрифт:
Я сразу узнаю этих людей. Один из них старик, с которым я вчера познакомился в метро. А второй… Второй это Борода. Только рядом с ним нет собак. Старик одет в синий балахон, а Борода в чёрный.
Старик жестикулирует и говорит, а Борода внимательно слушает и кивает головой.
Несмотря на небольшое расстояние, разделяющее нас, я не слышу ни слова. Меня они, похоже, не замечают.
Затем старик протягивает собеседнику небольшую бумажку, и я узнаю в ней фотографию, которая упала к его ногам в метро. Борода долго рассматривает её и прячет в балахон.
Я решаю подойти поближе и аккуратно,
–…хорошо продумать.
Я подхожу ещё ближе.
– Я знак дам,– отвечает старик,– такой, чтобы понятно было.
В тот момент, когда до них остаётся не более нескольких метров, у меня за спиной раздаётся оглушительный собачий лай. Я поворачиваюсь назад и вижу, как из леса вылетают огромные чёрные псы. Один из них сбивает меня с ног и все они, радостно повизгивая, начинают облизывать меня с головы до ног.
Борода громко свистит, и стая, бросив меня, моментально исчезает в лесу на другом конце поляны. Старик и Борода переглядываются. Я поднимаюсь и начинаю отряхивать одежду.
– У нас гость,– говорит старик.
Борода протягивает руку к бабочке, которая послушно садится ему на большой палец. Он покачивает рукой, а потом резко выбрасывает её в мою сторону и громко кричит:
– Лови!
Бабочка с удивительной скоростью летит ко мне, и я вижу, что прямо в воздухе она превращается в горящий уголёк. Я выставляю перед собой левую руку, уголёк попадает точно в скарабея на моей ладони и рассыпается множеством крохотных искр, которые ярко вспыхнув, тут же гаснут. Последнее, что я вижу перед пробуждением, это десятки маленьких чёрных и синих бабочек, кружащих вокруг меня.
После пробуждения левая рука сильно чесалась. Я посмотрел на скарабея, и мне показалось, что на его крыльях появились какие- то знаки.
Стоя в душе, я пробовал представить подробности предстоящего путешествия. В офисе я подробно ознакомился с той частью России, по которой пролегал наш маршрут. Особых трудностей не предвиделось: довольно недалеко друг от друга располагались многочисленные населённые пункты. Некоторые носили весьма забавные названия вроде Гнусино или Кисели. В заправках тоже не было недостатка, по крайней мере, если верить автодиспетчеру. Меня беспокоили две вещи: состояние Любви Андреевны и конечная точка прибытия, в которой ей так хотелось уйти из жизни.
Ещё мне хотелось проанализировать сон, но я решил заняться этим в долгой дороге.
Горячая вода взбодрила. Я выключил душ, громко фыркнул и стал вытираться.
Завтракать не хотелось, кофе я решил выпить в булочной возле дома.
Повесив на плечо спортивную сумку, в которую ещё с вечера сложил все вещи, я окинул квартиру взглядом и вышел из неё.
В булочной вкусно пахло сдобой и свежим сваренным кофе. Я сидел за столиком у окна и смотрел на проезжающие мимо машины. Зазвонил телефон.
– Доброе утро, Вячеслав Валерьевич!
– Доброе утро! Мы на месте, ты где?
– Я в булочной, она тут одна, не промахнётесь!
Через три минуты в дверь вошла Любовь Андреевна, за ней вошёл шеф, а за шефом Артём. Я пожал им руки и посмотрел на Любовь Андреевну:
– Доброе утро!
– Доброе утро!– ответила она и улыбнулась.
Я
Они присели за столик.
– Тут нужно самим заказывать,– подсказал я.
– Давай сразу к делу!– сказал шеф и посмотрел на жену.
Она кивнула головой.
– Артём, твой выход,– сказал шеф водителю.
Артём прокашлялся и спросил:
– Можно коротенько?
Получив от ВВ утвердительный кивок, он чётко чеканя слова, начал:
– До конечной точки и обратно плюс минус двенадцать тысяч километров. Расчётное время в один конец максимум неделя. Теперь о машине. "Ниссан Патрол", четвёртое поколение, двигатель четыре и два, полный привод, бензин, механика. Запаска висит. Резина всесезонная, новая. В багажнике найдёшь, что нужно и сверх того. Встроенный навигатор, радио, магнитофон. Документы под козырьком, бак полный, ключи в зажигании, транспондер за зеркалом. Сигнализация простая, всего две кнопки. Машина просто зверь, по проходимости "Ниве" не уступит, а комфорт другого класса, сам понимаешь. Ему за двадцать лет, но состояние идеальное, своими руками каждую деталь перебрал. Больше ста пятидесяти разгоняться, правда, не рекомендую. Да, чуть не забыл! За передними сидениями вода, фрукты и еды всякой полно. Маршрут распечатан в трёх экземплярах, они в бардачке вместе с запасными ключами.
– Выдохни, Артём,– улыбнулась Любовь Андреевна.
Шеф положил на стол небольшую чёрную сумочку.
– Тут,– сказал он мне,– три пачки по пятьдесят тысяч, две коробки лекарств и мобильник с зарядкой. Мне сказали, что даже на Луне ловить будет. Главное, чтобы заряжен был.
– Ясно.
За столом повисло неловкое молчание. Его нарушила Любовь Андреевна.
– Пора, в машине насидимся.
Мы вышли на улицу.
Шеф с женой отошли в сторону. ВВ крепко прижал её к себе. Она обняла его в ответ. Так они, молча, и стояли.
– Я ваш маршрут наизусть выучил,– деловито сказал мне Артём.– Ничего сложного. Ты, главное, высыпайся. Для дальних поездок это первое дело.
Он пожал мне руку и подошёл к БМВ, на которой ехал за шефом и Любовью Андреевной.
Я посмотрел на джип. После моей машины он показался мне огромным. И в правду, зверь.
Сев за руль, я включил двигатель, настроил под себя сиденье и зеркала. В это время к машине подошли ВВ и Любовь Андреевна. Он помог ей расположиться рядом со мной и сказал:
– Выйди на два слова.
Мы отошли с ним от джипа метров на пять. Шеф протянул мне банковскую карточку и прозрачную пластиковую коробочку с белыми таблетками.
– Карта кредитная, на ней миллион, таблетки держи при себе, ей не показывай. Тут двадцать штук. Максимальная доза две в день. Я часто звонить не буду, Любаша попросила, говорит, что ей так легче. Ты мне сам звони. Я для тебя на связи в любое время.
Он обнял меня и, резко развернувшись, пошёл к Артёму.
Начало путешествия прошло в тишине. Любовь Андреевна, откинувшись на сиденье, ехала с закрытыми глазами. Я иногда посматривал на неё и думал, что в молодости она была просто неотразима. Недаром шеф говорил, что бегал за ней.