Темные Пути
Шрифт:
Я прислушался к своим ощущениям. Ну, пожалуй, пора начинать. Лучше всё равно не будет. Давай, Луфф, соберись и во славу божию...
Подойдя к алтарю, нацелился, как любят выражаться проповедники, "благословенным жезлом" в покрасневшую и набухшую вагину. Но самка вдруг обеспокоенно хмыкнула и дёрнула задом. Я не успел ничего понять, как жёлтая вонючая струйка прыснула мне на многострадальную левую брючину.
Вот ведь тварь - прямо во время молитвы!
Нет уж, пусть меня потом по префектурам затаскают, но сегодня я пас! Какая нахрен может быть благодать, если творится такое безобразие? Праздничный
После такого, я к самкам ещё год не подойду. А ну, посторонись, пацан, всё равно там уже смотреть не на что!
На ходу застёгивая мокрые штаны, я спешно зашагал по тёмному извилистому коридору к выходу. Возле поворота в общий зал оглушил торжествующий рёв толпы, сквозь который с трудом прорывались высокие голоса певчих: "Аллилуйя!"
Топот множества ног по каменным плитам подтвердил догадку: началось! Священник закончил проповедь, и сотни плебеев рванули к алтарю совершать обряд. Я лишь мельком взглянул в их сторону, но и этого хватило, чтобы почувствовать тошноту. Десятка три розовых самочьих задниц в мерцающем свете храмовых свеч казались ещё более рыхлыми, бесформенными и желеобразными, чем на самом деле. И к ним, как мошкара на свет, ломились, спотыкаясь и запутываясь в спущенных портках, потерявшие остатки и без того скудного ума безродные горожане.
Ничего божественного в этом зрелище я не разглядел. И еле успел выбраться наружу, чтобы не наблевать прямо в храме.
Минут через пять желудок очистился. Жаль, что нельзя так же облегчить свою память. Впрочем, есть одно средство, помогающее в любых неприятностях. И я буду не я, если к вечеру не напьюсь так, чтобы забыть не только мерзкую сцену в храме, но даже собственное имя.
Глава 2
Луфф
Я был пьян. Вдрызг, вдрабадан, до изнеможения. Ноги превратились в камень, а руки с завидным упорством разгребали придорожную пыль.
Я не помнил, зачем это делаю, но был твердо убежден в великой важности собственных действий. Может хотел зарыться поглубже, а может эти загадочные пассы имели какой-то сакральный смысл.
Как не узнали? Это же я - тупая невменяемая скотина, пытающаяся придать опухшей аристократической роже сосредоточенно-задумчивое выражение. Получалось плохо: дело портила идиотская ухмылка, никак не желавшая сползать с расплывающейся физиономии.
– Что-то потеряли?
– молодой незнакомый голос донесся откуда-то сверху.
– М-м-м...
– довольно лаконично ответил я и почему-то подрыгал левой ногой.
– Я говорю, ищете что-нибудь, сударь?
– по-моему, в чужом голосе сквозила неприкрытая насмешка над моим расслабленным состоянием.
Что за наглец смеет приставать к культурно отдыхающему господину и отвлекать его от важного занятия?
– У-у-у...П-пшел с дороги, с...смерд!
– гавкнул я, попытавшись изобразить искреннее возмущение.
Нечеловеческие усилия, приложенные, дабы узреть и наказать невидимого собеседника, пропали втуне. Тело отказывалось повиноваться, требуя лишь очистки желудка. На такие жертвы я пойти не мог - гулял ведь не для того, чтоб потом банально блевать.
И тут произошли
Страшно зарычав, я дернулся, изображая как будто бы отчаянный львиный прыжок. Две мои непослушные, но сильные руки крепко обхватили ненавистную ногу, и я проревел первое, что пришло в голову:
– Именем Короля, вы арестованы!
Издевательский смех был мне ответом. Ах, да! Какого, к черту, Короля? Уже лет сорок в городе правит Магистрат...
Казалось, небольшое усилие - и побежденный грабитель свалится в мои железные объятья. А там уж я покажу ему знаменитую хватку Луффа ди Кальтаре!
Ожидания мои, к сожалению, не оправдались. Вместо этого, опухшая от пьянства аристократическая рожа встретилась с чужой ногой в замшевом сапоге. Силы были не равны - бедная рожа уступила проклятой ноге и разлетелась под ее напором вдребезги. По крайней мере, мне так показалось...
"Вюндер - город контрастов" - ляпнул как-то юродивый Гнель.
И, на мой взгляд, придурковатый старикашка был совершенно не прав. Каких-таких контрастов, если здесь безраздельно царят всеобщее благополучие и вечный праздник? Кто-нибудь видел на улицах Вюндера нищих оборванцев и побирушек?
То-то же. Никогда ещё такого не случалось. В нашем счастливом городе все, без исключения, сыты и довольны.
Родиться здесь - большая удача, жить здесь - великое благо.
Уходят отсюда только абсолютные глупцы или преступники, которым жить в благословенном Вюндере никак нельзя...
Нельзя, черт побери?! А воры - они что, не преступники?!
Ещё три дня назад я смотрел на мир сквозь розовые очки. А сейчас...
Сейчас я понял, что Вюндер - город контрастов.
Когда я пришел в себя и до конца осознал, чего лишился, душу и тело сотряс приступ ужасной истерии.
Три разбитых бокала — это всё, что я успел натворить, находясь в самых расстроенных чувствах. Потом меня схватили за шиворот и выкинули из кабака, как обнаглевшую дворняжку, смеющую лаять на выставке благородных псов.
И только тогда до меня дошло кем я стал, лишившись пояса. Вот этой самой дворняжкой...
На место грубо подавленной истерики приползла дикая тоска. Тяжелым прессом навалившись на плечи, ядовито зашептала в ухо: "Все, сир Луфф. Это конец. Вы больше не аристократ, не нобль, не представитель благородного сословия... Вы уже даже не "вы", а "ты". Один из многих в серой массе многочисленных Жителей. Не Высоких Граждан, находящихся под опекой Города, а просто жителей... Тех, кто быстро старится и умирает... Вечность ушла вместе с поясом. Впереди - от силы пять-шесть десятков лет, а потом - смерть и могильные черви".