"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
Малинин, вице-президент бегового общества
270
Колюбакин. Сам по себе напрашивается вывод,
что к бегам имеет непосредственное отношение и
человек, который «распихивает» подделки.
Впрочем, может и не «распихивает», а просто
тратит их в своё удовольствие. Вы со мной
согласны?
Начальник охранного отделения и его
помощник нехотя кивнули, возразить им было
нечего.
–
Сегодня
я
высказал
начальнику
управления
с политикой, а с уголовщиной, - продолжал
Гагман.
– Теперь же я в этом не сомневаюсь. Убей
бог, но не могу я представить генерала
Колюбакина
и
шталмейстера
Стаховича,
занимающихся
постановкой
подпольной
типографии. А вот то, что они могли пойти на
преступление в корыстных целях допускаю.
– Господь с вами, Николай Густавович! -
возмутился Скандраков.
– Такие почтенные люди!
– К сожалению, Александр Спиридонович,
мне доводилось видеть и куда более важных особ,
забывших про честь и совесть из-за денег. Про
Николая Константиновича, полагаю, вы слышали?
... В апреле 1874 года в Петербурге в
Мраморном дворце, где жили председатель
Государственного
совета,
генерал-адмирал
российского флота великий князь Константин
Николаевич и его жена Александра Иосифовна
случилась кража. Кто-то похитил три крупных
271
бриллианта с оклада их семейной реликвии -
иконы,
которой
император
Николай
I
благословил брак высочайшей четы. Вызвали
полицию, подняли на ноги жандармов. Через
несколько дней драгоценные камни были найдены
в одном петербургском ломбарде. Как выявилось
в ходе дознания, украл их старший сын
потерпевших
великий
князь
Николай
Константинович. Ему срочно потребовались
деньги на подарки американской танцовщице.
Судьбу высочайшего вора решал семейный
совет Романовых. Шума поднимать не стали.
Николая, лишив всех чинов, званий и наград,
сослали в Ташкент, под гласный надзор полиции.
Объявили, что он душевнобольной и нуждается в
лечении. Но слухи об истинной причине все-таки
просочились. Разумеется, офицеры секретной
полиции их слышали ...
Взглянув на настенные часы, Гагман
поднялся:
– Заболтались мы с вами что-то. Пойду
допрос продолжать.
–
филер-извозчик,
когда
они
подъехали
к
невзрачному двухэтажному дому зеленоватого
цвета в Малом Гнездниковском переулке.
– Удовлетвори мо ё
любопытство,
любезный. Ты выручку себе оставляешь или
272
после
смены
начальству
сдаёшь?
–
поинтересовался Лавровский.
Агент наружного наблюдения, хоть и понял,
что его раскрыли, исправно продолжал играть
роль обычного извозчика:
– Не разумею я, о чём это вы, барин? Какое
ещё начальство, я от себя работаю. Прибавили бы
лучше гривенничек, а то корма-то нынешним
летом вздорожали, к овсу не подступишься.
– Ну и актёр!
– рассмеялся Алексей. Мелочи
в карманах не оказалось. - Сдачу с четвертной
найдёшь?
– Найду.
– Тогда держи, - он протянул филеру
новенькую двадцатипятирублёвку. - Твоя доля
рубль.
– Благодарствую.
– Как думаешь, Александр Спиридонович
сейчас на месте?
– Так точно. Они с ротмистром Бердяевым
сегодня до утра на службе.
Несмотря на ночное время, дверь в
охранное отделение была не заперта. Алексей
оказался в большой прихожей с низким потолком.
Несколько маленьких дверей в пустые сейчас
крохотные приёмные. В дальнем углу старинная
витая лестница. Рядом с ней узкий тёмный
коридорчик.
– Чем могу вам помочь, сударь? - спросил
невзрачный молодой человек в штатском.
273
– Мне нужен начальник.
– Начальство сейчас нет на службе, будет
только утром. Но я готов внимательно вас
выслушать.
Общаться
с
мелким
канцелярским
служителем в планы Алексея не входило, ему
нужен был только Скандраков, которого он знал
уже два года.
– Досадно. Хотел я с Александром
Спиридоновичем интересными сведениями о
распространении
поддельных
кредиток
поделиться, да видно не судьба. До свидания.
– Подождите, - невзрачный нажал кнопку.
Где-то звякнул колокольчик. И тут же из тёмного
коридорчика появился дюжий полицейский
надзиратель.
– Подмените меня. Я должен доложить
начальнику о посетителе. Как вас представить?