"Тёмный фаворит" Особый случай
Шрифт:
намяли.
– Иван Петрович, ты ещё какого-то Федю
Счетовода упоминал.
– Верно. Имеется такой. Кличут Фёдором
Ивановичем, а фамилию, не взыщи, не знаю.
Видел я его несколько раз. Маленький,
щупленький в очках. Сюртук чёрный всегда до
самого верха застёгнут, рубашка беленькая. На
попа немецкого похож. Он у Золотого
бухгалтерию ведёт. Только мне покойный Марк
Афанасьевич сказывал, что главный-то у них не
Арон,
любого профессора будет.
– Федя часто на Хитровке бывает?
– Раньше почти не появлялся. А с мая, как
уехал Золотой, каждое воскресенье заглядывает.
Хоть на полчаса, а с утра пораньше в их контору
наведается. Видать не больно он Адьке доверяет.
– А где у них контора?
– В ночлежке Бардадыма.
– Это в доме Ромейко на первом этаже?
– Верно.
Об этой ночлежке Лавровский слышал.
Редактор
«Московского
листка»
Пастухов
рассказывал, что имеются в ней подземные
340
тайники. в которые не то, что полиция, сам чёрт
не полезет... Не в недоверии подельнику, похоже,
тут дело, совсем в другом.
– Пропечатаешь их в газетах?
– Непременно, - Алексей на мгновенье
задумался и спросил. - А скажи-ка мне, Иван
Петрович, шайка эта много чего к рукам
прибрала?
–
Ох, много... Недавно Золотой на
подставное лицо хороший дом купил, тысяч сорок
с него получать будет.
– Имей в виду, дом этот скоро бесхозным
остаться может. Ты тогда уж не теряйся.
Кулаков
понимающе
кивнул,
благодарствую, мол, за предупреждение. А
песенники, в это время, грянули частушки:
Пьём мы водку, пьём мы ром,
Завтра по миру пойдём.
Вы подайте Христа ради,
А то сами заберём!
Глава 12
«БЛИННИК» - БЛАГОТВОРИТЕЛЬ
Помощник начальника адресного стола
Иванов уже собирался домой, когда в кабинет
влетел Малинин. Взглянув на него, старый
чиновник улыбнулся:
– Судя по всему, молодой человек, не
напрасно вам сегодня по городу побегать
пришлось.
341
– Верно. А как вы догадались, Семён
Сергеевич?
– По вашему виду: чувствуется, устали как
собака,
а
сияете
словно
новенький
пятиалтынный... Чем могу помочь?
– Меня интересует Ляйхенфауст
Иоганн.
– Ну это совсем не трудно. В отличие от
Мюллеров и Бауэров, людей с такой редчайшей
фамилией, как «кулак мертвеца», в Москве раз-
два и обчёлся.
Он оказался прав. По сведениям на 31 июля
1883 года в городе их оказалось всего двое:
почётный потомственный гражданин города
Нарва
Фридрих
–
Иоганн
Ляйхенфауст,
проживающий в Москве с декабря 1878 года, и
его жена Грета, в девичестве Шварцкопф, дочь
дворянина Лифляндской губернии.
Малинин заглянул в записную книжку:
«Анна Виндрик, мать Артура, девичья фамилия
Шварцкопф, из дворян Лифляндской губернии».
Всё сходится, подумал он, вот я этого «дядю
Фрица» и нашёл.
– Кстати, господин Ляйхенфауст весьма
известный благотворитель, - сказал Иванов. ещё
раз просматривая адресный листок. - Он состоит
членом «Общества поощрения трудолюбия в
Москве» и, созданного в прошлом году,
«Общества попечения о неимущих детях в
342
Москве». Причём в последнем, без жалования,
исправляет должность бухгалтера.
Услышанному Малинин не удивился. Ему
нередко доводилось встречаться с тем, что возле
благотворительных организации крутятся разные
тёмные личности. Привлекает их возможность
обзавестись там полезными связями. Взять хотя
бы «Общество попечения о неимущих детях в
Москве», которое, как гласит его устав «имеет
целью призрение сирот и детей бедных родителей
всех сословий для религиозно-нравственного
воспитания и обучения их рукоделию и ремёслам».
Работы бухгалтеру в нём, как говорится, кот
наплакал: ведь все денежные средства общества
не превышают пока и пяти тысяч рублей. Зато
председателем
распорядительного
комитета
состоит один из лучших присяжных поверенных
Духовской, а почётным президентом сам
московский генерал-губернатор Долгоруков.
Вот и тронь этого бухгалтера. Жалобами
высокому начальству замучает и по судам
затаскает. Между прочим, Духовской когда-то
защищал магистерскую диссертацию как раз по
теме «Понятие клеветы, как преступления против
частных лиц».
Пойду в сыскное, решил Малинин, вдруг да