Тёмный лорд
Шрифт:
«Пару круциатусов?» — переспросил себя Том.
«Ты полагаешь? А может, что-то поужасней, посмертельней? — расхохотался кудахтающий голос. — Ведь этот подонок заслужил десяток авад. Как, впрочем, и все маглы».
Том дернулся. Перед глазами стояло мертвое тело Патрика, окутанное зеленой вспышкой.
Примечания:
• Симонетта Веспуччии (1453 — 1476) — возлюбленная флорентийских правителей Джулиано и Лоренцо Медичи. Считалась первой красавицей флорентийского Ренессанса. Служила моделью картины Боттичелли «Рождение Венеры». Молва приписывала
** Филов Богдан (1883 — 1945) — премьер-министр Болгарии в 1940—1943 годах, сторонник прогерманской политики.
========== Глава 25. Персидский шар ==========
Дорогой Том!
Рада сообщить, что мои дела идут неплохо. Профессор Дуйзинг забрал меня в санаторий на южном побережье и говорит, что прогноз благоприятный. Даст Бог, вернусь в Хогвартс первого сентября. Я пока не выхожу во двор, но сижу на подоконнике и даже загораю. Со мной в палате лежит Лайза. Она магл и рассказывает много интересного об их жизни. Лайза, например, по свисту бомб может отличить, какие самолеты бошей совершают налет.
Я часто вспоминаю те коридоры, по которым мы бродили в поисках Тайной комнаты. Помнишь тот лабиринт, который ведет к старому заваленному проходу в Хогсмид? Там было сыро, и только свеча освещала своды. До сих пор помню, как мы гадали, кто его завалил. Жаль, что Тайная комната, которую мы искали, не существует.
Жду с нетерпением ответа и рассказов о лохматом идиоте!
Пока,
Миранда
— Замечтался, Томми? — Мальсибер сел за слизеринский стол. — Посмотрел бы на себя со стороны: вылитый Гамлет! — хмыкнул он, глядя на черную мантию Риддла. — Осталось продекламировать «To be or not to be…»
— Подзабыл мои уроки, Мальси? — заметил Том, не отрываясь от письма. Рэндальф и Друэлла, знавшие о периодических наказаниях, которые Том применял к Мальсиберу и Крэббу, прыснули от смеха.
— Пропади ты пропадом, грязнокровка, — пробормотал Нортон.
«Одна капля крови Гонтов в сотню раз чище всех сидящих здесь чистокровных, — засмеялся в голове холодный голос. — Имея ее, можно забыть разницу между чистокровными и грязнокровками».
Мальчик поежился. Впервые в жизни он сам произнес это слово — «грязнокровка». Помнится, прежде он чувствовал омерзение, когда Нортон и Эмилия так называли его самого.
Погруженный в свои мысли, Том не заметил, как подошел к Северной башне. Профессор Лариджани открыл дверь и пригласил учеников в кабинет. Как обычно, Риддл сел с Друэллой, своим единственным другом в классе. Весеннее солнце заманчиво заливало окно лазурью. Том с интересом подумал о том, почему на уроках предсказаний была, как правило, хорошая погода.
— Что же, пожалуй, начнем, — учитель одарил класс улыбкой. — Мы заканчиваем, наконец, с гаданиями на чае. Сегодня я продемонстрирую персидское искусство гадания с помощью шара.
Ученики с интересом посмотрели на предмет, накрытый маленьким вышитым ковриком. Профессор Лариджани улыбнулся и сорвал с него покрывало. Перед классом возник темно-синий
— Такие шары, — продолжал профессор Лариджани, — изготовляют лучшие персидские мастера. — Что Тому нравилось в этом учителе, так это его любовь к своему предмету. — Я попрошу вас раскрутить шар. Вы увидите некоторые символы, а я попробую вам их растолковать.
— Мисс Розье! — при этих словах профессор взмахнул палочкой и потушил в классе свет, оставив только тусклое красноватое свечение.
Друэлла вышла в центр класса на негнущихся ногах. Как обычно, от волнения она старалась держаться подтянуто и жестко. Покрутив шар, девочка заглянула в густой синий водоворот.
— Дом… Я вижу смутный дом… — пробормотала она.
— Что же, — сказал профессор, — у Вас счастливый образ: большая и крепкая семья. Не удивительно, если вспомнить, что Ваш знак — Дева — склонен к созданию прочных брачных уз. — Друэлла раскраснелась и под смешки однокурсников села в кресло. — Мистер Блэк?
Альфард Блэк спокойно вышел к доске и, как всегда с невозмутимым лицом, раскрутил шар.
— Верблюд… Одногорбый верблюд… — изумился он.
— Символ одиночества… — нахмурился профессор. — Вам следует обратить внимание на личную жизнь, мистер Блэк.
— При состоянии Блэков ему не светит стать холостяком, — съязвил Филипп Диггори. Хаффлпаффцы засмеялись. Том щурился на красные огоньки, ожидая своей очереди. Наконец, учитель назвал его фамилию. Том вышел и, преодолевая волнение, раскрутил шар.
— Волшебник-левша вращает шар судеб, — улыбнулся Лариджани, хотя в его голосе сквозило волнение. — Власть и честолюбие в своем предельном выражении. — Том нахмурился. — Что видите, мистер Риддл?
— Три карты и зеркало, — пожал плечами Том. Он боялся, что перед ним предстанет змееподобное лицо и был счастлив, что этого не произошло. — Все три черви. Восьмерка, десятка и дама. Причем на каждой, — пригляделся он, — есть черные сердца.
— В Вашей жизни будут три женщины, — сказал учитель. Том почувствовал, что лицо заливает краска. — Сестра, друг и влюбленная девушка. Каждая из них попробует подарить Вам любовь, но вместо этого причинит страдания. После чего, — задумался профессор, — Вам будет предложен выбор.
— Я буду выбирать после того, как три девушки причинят мне боль? — Подавленный Том вернулся в кресло, размышляя над странными образами.
— Берегись, Томми, тебя сгрызут три гарпии, — хихикнул Филипп. Риддл с улыбкой послал ему заклинание зажима, и блондин, забыв свое остроумие, схватился за лодыжку.
— Что же, Ваша очередь, мисс Гринграсс, — лукаво заметил профессор Лариджани. — Учитывая, что Вы родились под парадоксальным знаком Водолея, мы, думаю, увидим нечто необычное.
— Пожалуйста… Я не хочу ничего знать, — прошептала Эмилия, хлопая ресницами. От волнения она скинула дорогие туфельки и залезла с ногами в кресло, поджав под себя маленькие ступни и обхватив руками точеные белые коленки.