Тёмный лорд

Korell

— Сегодня, — заметил Слагхорн, — мы приступим к изучению интереснейшего зелья — амортенции. — Том с отвращением заметил, как Мона МакКейб и Дженни Сполдинг зашлись счастливыми улыбками. — Но прежде всего, — загадочно произнес профессор, — кто скажет мне закон Адальберта Уоффлинга?

Том лениво посмотрел на пробирки. Сейчас профессор будет рассказывать, что амортенция способна вызывать влечение, но не способна дарить любовь. Потом он будет спрашивать, что чувствуют ученики от запаха амортенции. Тех, кто

скажет хоть что-то, будет ждать град насмешек.

— Или, например, запахи, — продолжал Слагхорн, расхаживая по классу. — Мне кажется, мы можем перейти к выяснению их природы, хотя природа влечения…

Он не закончил. От волнения Энтони Крэбб уронил чернильницу и под общий хохот пролил ее на бархатную туфельку Эмилии Гринграсс. Девочка с ненавистью пнула его, оставив на лбу фиолетовую отметину. Профессор Слагхорн с трудом отчистил обоих, под несмолкающий хохот гриффиндорцев.

— Скажите, сэр, — спросил профессора Том, спускаясь с ним по лестнице после урока. — На днях я готовил эссе по древним рунам и наткнулся на странный знак… — Том замялся, поймав взгляд Слагхорна, — Дары Смерти.

— Не думал, что Вы увлеклись сказками, Том, — мастер зелий смотрел на ученика с почти искренним изумлением. — Я понимаю, «Сказки барда Бидля» занимательны… Особенно «Сказка о трех братьях и смерти»…

— Но я прочитал, что, — от волнения Том заломил руки за спину, — этот знак использует Гриндевальд.

Эффект был неожиданным, хотя меньший, чем тот, на который рассчитывал Том. Круглое лицо зельевара вытянулось, а в бесцветных глазах мелькнули искорки страха. С минуту он смотрел на ученика, словно оценивал его, но затем рассмеялся.

— Ах, вот оно что… Бьюсь об заклад, что Вы, юноша, читаете не совсем разрешенные книги, — лукаво погрозил он толстым пальцем. Риддл поспешил улыбнуться в такт его шутке. — Но, Том, это же естественно: Гриндевальд обожает дешевые эффекты! Сам Черный орден называется Орден СС «Тотенкопф», то есть «Мертвая голова».

— «Мертвая голова»? — повторил Том. Ему показалось, что пламя в чаше вспыхнуло сильнее, но это был только отблеск.

— Да, именно так, — кивнул Слагхорн. — К сожалению, Том, я сейчас занят, — заметил зельевар, давая понять, что разговор окончен.

— Конечно, сэр, — улыбнулся Риддл. С минуту он смотрел на огонь в чаше, а затем, развернувшись, пошел в библиотеку.

*

После обеда Том изучал сказку о Дарах Смерти. Повествование о трех братьях показалось ему занимательным, но не серьезным. Но если, например, воспринять ее как аллегорию, то все вставало на свои места. Возможно, речь шла о неких предметах, обладание которыми позволяло стать Мастером Смерти… Перед глазами Тома поплыли образы эсеэсовцев с кокардами в виде черепов.

В Большой зал Том спустился к ужину. Слушая болтовню

райвенкловок, Том почувствовал, как сердце обливается кровью от того, что среди них нет Миранды. Вспоминая ее тихий смех, Том подумал о том, что Миранда могла бы стать призраком вроде Серой Дамы. Интересно, можно ли с помощью магии создать световой образ Миранды, который мог бы всегда говорить, думать и ходить точно, как она? Том хотел было что-то сказать себе, но не успел: вдалеке раздался оглушительный рев. Профессор Раджан быстро шагнул к окну. Вслед за ним побежали ученики.

— Тролли! — закричал Филипп Диггори.

Он не ошибся: в сумрачном свете было заметно, как на поляну перед Запретным лесом вышел огромный горный тролль. Через минуту к нему присоединился и другой. Оба они потрясали кривыми дубинками и жутко ревели.

Полутемный зал утонул в гаме голосов. Девочки, особенно слизеринки, завизжали. Араминта упала без чувств; Эмилия с визгом залезла на стол, растолкав позолоченную посуду. Том выхватил палочку, приготовившись нападать или защищаться. Профессоры Дамблдор и Мэррифот помчались к выходу.

— Всем оставаться на местах! — крикнул директор Диппет.

Дальнейшие события замелькали так быстро, что Том не всегда успевал за ними уследить. Стоявшие возле окон уверяли, что учителя взмахами палочек заставили троллей скрыться в лес. Затем преподаватели вернулись в Большой зал, волоча за руку потрепанного Хагрида. Губы великана были разбиты, а на лице красовалась пара синяков.

— Этого дегенерата будто потоптали небольшие слоны, — хмыкнул Лестрейндж, глядя на Рубеуса.

— Так ему, кретину, и надо, — заметил Том, рассматривая синий стол.

— Такую тварь пора посадить на цепь! — взвизгнула Эмилия, свесив со стола тонкие босые ножки в дорогих чулках. В вечернем отсвете факелов ее кожа приобрела оттенок слоновой кости. — Я бы держала его в клетке, где этот зверь не мог бы встать в полный рост!

Девочку продолжало трясти. Ее зеленые глаза стали серо-голубыми от испуга. Том чуть не фыркнул, представив, как Гринграсс прохаживается возле клетки со скрючившимся в ней Хагридом. Взмахнув палочкой, Риддл поднял в воздух маленькие черные лодочки на высоких каблуках и обул дрожащую Эмилию.

— Попрошу внимания! — крикнул Диппет. Гул смолкал с трудом, и директору пришлось наколдовать стучащий металлический гонг. — Сейчас мистер Хагрид объяснит нам причины своего… Гмм, как бы сказать… Необычного поступка.

— Я… — всхлипнул Рубеус. — Я только эта… Глянуть хотел…

— Вы понимаете, что ходить в предгорья запрещено? — спросил Диппет.

— Так ведь интересно тама… Лес и горы… — вздохнул Хагрид. Том с интересом отметил, что смеялись в основном гриффиндорцы — многие из них, видимо, считали Рубеуса кем-то вроде клоуна.