Темный рыцарь
Шрифт:
Обхватив ее подбородок, я провожу большим пальцем по ее нижней губе.
— Б-больше, чем ты когда-либо могла себе представить. Я-я-я п-просто пытаюсь поступить правильно, — признаюсь я, крепко зажмурив глаза, потому что не уверен, что бы я сделал, если бы она не приняла то, что я предлагаю. Но это Калли. Я должен верить в нее.
— Немного поздновато для этого, тебе не кажется?
Мои глаза распахиваются от ее комментария за мгновение до того, как она без колебаний стягивает с моих ног брюки и боксеры.
У
— Черт возьми, — выдыхает она, изучая металлические шарики по обе стороны от моего члена. — Ты… У тебя п-пирсинг.
— Что я могу сказать? — бормочу я, сбрасывая брюки. — Я садист, который получает удовольствие от боли.
— Не могу сказать, что я удивлена, — шепчет она, почти забавляясь.
— Итак, на чем мы остановились? — спрашиваю я, обхватывая рукой свой член и проводя кончиком по ее полным губам. — Ты хотела обхватить мой член своим прелестным маленьким ротиком, Ангел?
6
КАЛЛИ
Он не дает мне шанса ответить на этот вопрос. Вместо этого, как только мои губы приоткрываются, он подает бедра вперед, вгоняя себя в мой рот.
Его вкус взрывается на моем языке, заменяя мой собственный после его поцелуя, и я жадно сосу его.
На самом деле, я ни хрена не понимаю, что я делаю. Но я полагаю, что быстро учусь и что он бысто исправит меня, если я сделаю что-то неправильно. Я имею в виду, насколько это на самом деле может быть сложно?
Он отстраняется, и я облизываю его снизу, прежде чем обвести языком головку его члена, дразня эти два маленьких шарика с обеих сторон.
Рискнув взглянуть, мои глаза скользят по темной ткани рубашки, которая все еще на нем, пока я не нахожу его приоткрытые губы, а затем его темные, голодные глаза, которые впиваются в меня, как будто он все это себе представляет. Как будто на самом деле я здесь не поклоняюсь его члену, как будто я всю свою жизнь ждала этого шанса.
Я этого не делала. Но я не могу отрицать, что это было то, о чем я думала не раз с момента нашего свидания на Хэллоуин.
В ту ночь он попробовал меня на вкус, и я не могу сказать, что мне не было любопытно, каково это — отплатить ему тем же.
Снова беря его в рот, я опускаюсь на него, пока не могу больше терпеть. Он попадает мне в горло, и мне приходится бороться с желанием подавиться.
— Черт возьми, красавица, — ворчит он, его пальцы запутались в моих волосах, удерживая меня на месте, прежде чем оттащить назад и задать ритм, который он хочет.
Я покачиваюсь вверх-вниз на его длине, наслаждаясь каждым стоном удовольствия, которые срываются с его губ, когда солоноватый вкус его преякулята оседает на моем языке языке.
— Ангел. Черт, — рявкает он прямо перед тем, как вырвать свой член у меня изо рта,
— Э-это было… — Я не успеваю закончить свой вопрос, потому что он заползает на кровать между моих ног, широко раздвигает их и смотрит на мою киску, прежде чем поднять глаза на мое обнаженное тело и сосредоточиться на моих губах.
Протянув руку, он проводит по ним кончиком пальца.
— Идеально, — выдыхает он, прежде чем найти мой взгляд и устроиться у меня между ног.
Он трется головкой своего члена о мою влажность, точно так же, как он делал той ночью, прежде чем был вынужден уйти.
Опуская предплечье рядом с моей головой, он наклоняется надо мной, его нос касается моего нежным движением, от которого у меня в мозгу происходит сбой.
— Скажи мне, что ты все еще девственница, — требует он, его голос такой глубокий, что он почти не похож на него. — Скажи мне, что ты не отдала это ему, когда это всегда должно было быть моим.
Он слегка толкается в меня, но этого достаточно, чтобы все мое тело напряглось в ожидании того, что будет дальше.
У меня слова застревают в горле, когда я думаю об Анте, о том, как мы сюда попали.
Это пиздец.
Я не должна лежать здесь с Деймоном, смотрящим на меня сверху вниз, как будто я именно там, где мне и место, когда всего несколько дней назад я была почти в таком же положении с Антом.
И теперь он…
Я зажмуриваю глаза, и новая волна горячих слез угрожает вырваться, когда я думаю о реальности того, что произошло в пятницу вечером.
— Калли? — предупреждает Деймон, в его голосе появляется тот опасный тон, от которого у меня по спине пробегает дрожь страха и желания.
— Я-я… Это твое. Он… мы никогда…
— Чееерт, — стонет он, когда его бедра двигаются вперед, его член проникает в меня и заставляет мой позвоночник выпрямиться, пока мое тело борется с необычным вторжением.
— О Боже мой, — кричу я, когда боль пронзает мое тело.
Тело Деймона опускается на мое, вдавливая меня в матрас, его бедра неподвижны, когда его рука обхватывает меня сзади за шею, наклоняя мою голову именно туда, куда он хочет, чтобы он мог завладеть моим ртом.
Он целует меня, пока не проходит боль, и все, что я чувствую, это полноту его внутри меня и непреодолимую потребность в том, чтобы он двигался.
— Николас, пожалуйста, — стону я, желая увидеть, как его глаза вспыхивают желанием каждый раз, когда я называю его настоящим именем.
Я всегда знала, что он это ненавидит — вот почему я использовала это, чтобы подразнить его. Но хотя я ожидала, что это вызовет гнев, я не ожидала, что на его лице отразится голод.
— Мне нужно—
— Доверься мне, Ангел. Я знаю, что тебе нужно.