Тень амёбы
Шрифт:
— О, Вальтер, твои советы так прекрасны, что если бы они еще были выполнимы… — тут Кристина прервала монолог, поскольку открылся люк на корпусе асплейна…
…На следующем этапе развития событий, Кристина и Хлоя были взаимно поглощены обнимашками, Олли уселся на ближайший диван, и стал звонить маме в Лион, так что генерал оказался замкнут на Нигига… И подумал: «О, черт, я даже забыл насколько он крупный… Ведь год прошел. Целый год их не было на Земле».
— А ведь год прошел, — вслух произнес Нигиг.
— …Причем не без эффектов, — сказал Вальтер, —
— Ну… — Нигиг пожал плечами, — …Вроде через 100 часов все должно адаптироваться к земной гравитации.
— Неделя, парень. Неделя и ни днем меньше. Полагаю правильным, если вы все трое на неделю зависните в нашем доме. Места там достаточно, как ты знаешь.
— Э-э… Вальтер, а мы так не слишком нагрузим тебя и Кристину?
— Ерунду не говори, ладно? – строго сказал генерал.
…
Фишкой преподавательского угла кампуса EMU был (как уже отмечено) первобытный кухонный очаг посреди бэкярда. Когда солнце заходит и жара начинает спадать, такой пятачок под открытым небом может оказаться уютнее, чем цивилизованная гостиная, а стряпня на открытом огне обладает особыми вкусовыми оттенками. Даже кофе, весьма вульгарно сваренный в котелке над огнем, получается особенным. И Кристина (взвесив варианты) решила устроить такую вечеринку в ближайшие выходные…
…Начало получилось превосходно. По-домашнему, по-семейному, но при этом слегка авантюрно. Смешные истории по схеме: «угадайте, что дальше». Шахматные задачи из старых журналов. Прикольные имитации шлягеров на карманном стилофоне. И всякая всячина в таком же роде… Но надо же было случиться, чтобы в половине первого ночи запиликал телефон генерала. Он поглядел на экранчик.
— Регина фон Винненталь. Придется ответить, — проворчав это, генерал нажал кнопку и, начиная разговор, зашагал в сторону от остальных. Хлоя тихо прокомментировала:
— Вот, кобыла страшная. Делать ей нехер, кроме как тыкать копытом в меню контактов.
— Детка, не ругайся, — примирительно отозвалась Кристина, — мне кажется, председатель Еврокомиссии не стала бы звонить просто потому, что бессонница и нечем развлечься.
— Но, мама, эта фон Винненталь по-настоящему похожа на страшную тощую кобылу.
— И это даже логично, — философским тоном добавил Олли, — как еще должна выглядеть тетка, возглавляющая такую бессмысленную институцию?
— Вообще-то наоборот, — возразил Нигиг, — поскольку институция бессмысленная, более логично было бы назначить там фотомодель с вот такой талией, с вот таким бюстом и с глазами испуганной лани.
— Где ты видел лань с испуганными глазами? — полюбопытствовала Хлоя.
— Нигде. Я вообще никакую лань не видел, поскольку не хожу в зоопарки. Просто такой поэтический образ. Из 1001 ночи, вроде. А может, нет.
Олли покрутил у себя над головой обоими указательными пальцами, изобразив, как бы, антенны игрушечного робота
— Вроде в 1001 ночи фотомодели с глазами не испуганной лани, а рассерженной рыси.
— Фотомодели в 1001 ночи? – скептически переспросила Хлоя.
— Ладно, просто модели, поскольку фото еще не изобрели. А по существу что скажете?
— По существу, — ответил Нигиг, — глаза рассерженной рыси не там, а в эпосе Манас.
— Хм… — Хлоя взяла в руки планшетник, — …А если я проверю?
— Проверяй, но только по полному аутентичному переводу.
— Дай ссылку на такой перевод, — мгновенно отреагировал Олли и все трое заржали.
Тут, под влиянием естественного любопытства, Кристина спросила:
— Ребята, а это чей эпос?
— Киргизский, XVI века, — сообщила Хлоя, — он самый большой в мире, около миллиона строчек. Проблема аутентичности более-менее решена лишь для четверти из них.
— Вот как? А что вас троих заинтересовало в нем?
— То, что он самый большой в мире! Это челлендж! Мы сляпали эпос канарских гуанчей вдвое больше, чем Манас, и почти месяц держались в претендентах на новый рекорд.
— Сляпали? – переспросила Кристина.
— Ага… — Хлоя подмигнула, — …Сгенерировали ультралексическим ботом.
Кристина уже собиралась тактично произнести нравоучение о культурно-исторических ценностях и о пранках, растворяющих эти ценности в потоке мировой энтропии, но тут вернулся Вальтер и обеспокоенно-задумчивым тоном произнес.
— У нас проблема нового глобального хилиазма.
— Что, ООН придумала еще одну фейковую пандемию? – спросил Олли.
— Похоже, ты впервые слышишь о хилиазме… — заключил генерал, обвел взглядом всю компанию и уточнил, — …Причем не только ты.
— Знаешь, папа, — встряла Хлоя, — было бы классно, если бы ты объяснил, что это такое.
— Это часть эсхатологии, церковного учения о Последних временах и Конце света. Если смотреть историю, то Концу света следовало настать в 1000-м году, в 1033-м, в 1284-м, дальше даты идут с интервалами порядка столетия. Те предсказания, которые случайно угадали дату чего-то объективного, причиняли огромный вред. К примеру, 1666-й. Так совпало, что в 1664-м на небе Европы была хорошо видна Комета Галлея, а затем чума опустошила Нидерланды и Англию. Если верить хроникам, то к лету 1665-го на улицах Лондона было больше мертвых, чем живых. К тому моменту Центральную Европу еще терзали последствия 30-летней войны 1618 — 1648 года: разруха, голод, тиф, бандитизм. Публика была несколько разочарована, когда зимой 1665-го — 1666-го чума схлынула и вместо Страшного суда случилась обыкновенная уже привычная нищая жопа, с дивной регулярностью свойственная периоду первоначального накопления капитала. Но жопа, ставшая намного глубже от того, что публика не готовилась жить дальше. Преобладало мнение, что вот-вот, как в эллинском театре, появится «бог из машины» и объявит всем новые правила игры вместо жизни, которая была раньше и уже порядком остоебе…