Тень рыцаря
Шрифт:
– Правильно! Именно так. Зазнались. – Его светлость наклонился к нам и театрально прошептал: – Бешар – сдувшийся старый извращенец, который мечтает овладеть мной, пока я буду спать, но он верен, как питтерьер.
Исолт бросил недоеденный кусок курицы на блюдо, но не попал.
– В самом деле, попробуйте напасть на меня. И милый старый Бешар прибежит сюда быстрее Шурана.
– Герцог Исолт, – начал я.
– Вам, должно быть, интересно, почему я призвал вас, – сказал он.
– Эм-м… Вы не призывали нас, ваша светлость. Мы пришли по
– Да-да… Алина, чья-то там дочь, какого-то правителя, наследница какого-то там престола. Что за дерьмо?
– Я вас не совсем понимаю, ваша светлость.
– Я сказал, что все это дерьмо.
– Да, ваша светлость. Я слышал слова, которые вы произнесли. Но не понял их.
Герцог Исолт наклонился и взял другой кусок пулярки, на этот раз крылышко.
– Да какая разница, кто это? Вы меня знать не знаете: я бы мог быть сыном свинопаса, которого какая-то прачка перепутала с настоящим сыном герцога. А настоящий герцог Араморский, может, сейчас наливает помои в корыто для свиней.
Поглядев на испачканное жиром лицо Исолта, я подумал, что такое вполне возможно.
Он утер рот рукавом.
– Доказательства благородного происхождения, испытание сердца, городские мудрецы… Все это сплошное дерьмо. Но у вас же с собой есть клинки! Вот это имеет значение. Сотня плащеносцев надрала задницу пятистам воинам Джилларда. И это имеет значение. А теперь подумайте: еще несколько раз попытаетесь провернуть этот трюк, и перед вами будет стоять армия в тридцать тысяч. Вы же понимаете, что вам предстоит именно это?
– О чем вы говорите, ваша светлость? Я не понял ни слова с тех пор, как вы заговорили о прачке.
Он захохотал.
– Ха! Вот это мне в вас нравится, в плащеносцах. У вас есть… черт возьми! Бешар, что есть у плащеносцев?
– Яйца, ваша светлость, – прокричал Бешар. – Вы говорили, что у них есть… яйца.
– Яйца! Здоровенные стальные яйца, – заржал Исолт, показывая руками размер и вес упомянутого органа. – Начнем с того, что вы все наполовину помешанные, то и дело талдычите «закон гласит то, закон гласит сё». Прибавьте к этому войну, и рано или поздно вам придется драться с целой армией, независимо от ее размеров. – Он погрозил мне пальцем. – Тридцать тысяч, парень. Именно столько могут выставить против вас герцоги, если объединятся. Тридцать тысяч. Думаешь, ты со своей сотней плащеносцев сможешь им противостоять?
– Нет, ваша светлость. Мы не сможем победить тридцать тысяч. – Я обдумал следующую фразу и сказал: – Но нам и не придется.
– Неужели? И почему это?
– Потому что вы не доверяете друг другу, – ответил я. – Вы все время говорите о том, чтобы уничтожить того врага или этого, но на самом деле вы все боитесь, что один из герцогов станет более могущественным, чем другие. Скорее уж ваш подменыш-свинопас воссядет на троне, чем мифическая тридцатитысячная армия выйдет на поле боя.
Исолт зычно захохотал.
– Ха! Это тоже мне нравится в плащеносцах! Помнишь, Бешар,
Бешар хотел ответить, но я поднял руку.
– Наше чувство юмора. Ваша светлость, простите мою дерзость, но не могли бы мы перейти к сути дела?
Герцог тут же перестал смеяться.
– К сути? Ты бы давно ее понял, если бы не зазнавался и если бы у тебя не было пары огромных яиц и чувства юмора, которым ты прикрываешься, как щитом. Суть в том, что герцоги никогда не объединятся.
– Тогда…
– Пока вы их хорошенько не напугаете. Мы уже когда-то объединялись, разве ты забыл, Фалькио валь Монд, первый кантор плащеносцев?
– Помню, – ответил я ледяным голосом.
– О-о, Шуран, тебе лучше поспешить сюда со своим огромным клинком. Этот парень нехорошо на меня смотрит. О боги! – Герцог Исолт поманил его пальцем.
Отвечать ему не было смысла, поэтому я промолчал.
Исолт внимательно посмотрел на меня и сказал:
– Хорошо. Ты не настолько глуп, как кажешься. Кстати, кто придумал эти ваши плащи? Вы выглядите как… а-а-а, неважно. Суть в том, что король напугал нас сильнее, чем мы могли напугать друг друга, – в этом и заключалась его ошибка. Он объединил нас. Пришлось низложить его, другого выбора не осталось. Он должен был уйти.
Я снова почувствовал, как изнутри поднимается горячая тьма. Герцог Исолт заглянул мне в глаза, затем поднялся с трона и, спустившись по ступенькам, встал прямо передо мной.
– Еще раз посмотришь на меня так, парень, и я обнажу клинок и задам тебе порку, которую ты заслужил. Думаешь, я не смогу?
– Вы продержитесь два удара, – сказал Кест. – Фалькио намеренно пропустит ваш первый удар, а затем…
– Это был теоретический вопрос, – зашипел Брасти, но так громко, что его, наверное, услышали даже усопшие предки герцога.
– Ты имел в виду «риторический», – ответил Кест.
Я поднял руку.
– Прекратите.
– Умно, – усмехнулся Исолт. – Что ж, рассуди сам. Если ты хочешь возвести на престол девчонку, то тебе лучше найти способ рассорить нас, чтобы мы дрались друг с другом, а не с тобой и твоей бродячей труппой безумцев.
– Что-то уж слишком настойчиво вы пытаетесь уговорить нас разбить герцогов, учитывая, что вы один из них, ваша светлость.
Он подошел к столу справа, с которого предлагал нам поесть. Оторвал еще одну куриную ногу.
– Да уж, похоже на то.
– Позвольте спросить почему?
– У меня есть на то свои причины, но главная в том, что нам нужен король. Или королева. Или чертов козел, мне без разницы. Даже любая из ваших дамочек подошла бы. Нужно, чтобы кто-то занял престол в замке Арамор. Нам нужны королевские законы. – Он поднял палец. – Пусть не так много, как хотел Пэлис. Меньше, но нужны. Человек должен иметь возможность работать на земле и растить семью, не боясь, что какой-нибудь говнюк-лордишка изнасилует его дочерей и отберет все деньги. Вся экономика от этого страдает, ты же это понимаешь?