Тень рыцаря
Шрифт:
– А как же мы? – спросил Брасти.
– Вы? Забирайте монеты и живите своей жизнью. Там достаточно денег на шлюх и эль, пока ты не упьешься допьяна и не застрелишь себя из собственного лука.
– Меня не интересуют ни шлюхи, ни эль, – сказал Кест.
Швея подошла к нему и потрепала по щеке.
– Ах, Кест. Твоя любовь и самая благородная, и самая жалкая.
Я не успел спросить, о чем она говорит, потому что мне в голову пришла более важная мысль.
– А как же Алина, что будет с ней?
– Алина останется со мной, –
Я хотел возразить, но Швея подняла руку.
– Тристию не спасти, ни в таком виде, какая она сейчас, ни с Алиной, которая слишком юна и не выдержит тягот престола.
Нет, Трин захватит власть и принесет разруху, а вскоре она будет взирать на свое безголовое тело с пики. Герцоги, вероятнее всего, также падут, и тогда страна будет готова принять нового здравомыслящего монарха. До того дня я и буду защищать Алину.
Я вспомнил свой разговор с Алиной на вершине холма неподалеку от Фана.
– Алина поедет со мной, – сказал я.
Глаза Швеи стали непроницаемыми и жесткими, как черный камень.
– Нет. Этому не бывать.
– Я сохранил ее жизнь в Рижу. Здесь будет проще. Я могу…
– В Рижу ты не умирал, – тихо сказала Швея.
– О чем вы говорите? – спросил Брасти.
– Ты им не объяснил?
Кест с Брасти посмотрели на меня. Они, может, и подозревали, но не знали наверняка. Понимали, что я страдаю от последствий ниты, но я не делился с ними своими мыслями – да и сам, как это ни глупо, надеялся, что найду исцеление. А теперь я лишь думал о том, сколько дней займет поездка из Пертина в Мерисо, а затем и до Южных островов.
– Сколько мне осталось? – спросил я.
Выражение лица Швеи стало печальным и жалостным, но взгляд затвердел еще больше.
– Если уедешь прямо сейчас, то, может, успеешь насладиться закатом над Южными островами.
– Значит, все закончилось? – спросил Брасти. – Все, что мы делали, все, о чем говорил король… всему конец? Мы больше не будем ни скакать, ни драться, ни судить? Мы просто…
– Все закончилось для вас. Но не для других. Алина выживет, я позабочусь об этом. Но вы трое уже достаточно сделали. Идите, проживите оставшиеся дни счастливо в этом испорченном и разрушенном мире, если сможете.
Она потянулась и положила руку на грудь Брасти – не ожидал я такого ласкового жеста от Швеи.
– Эта страна не создана для героев. И в грядущей войне для вас нет места.
Я поднялся и встал рядом с Кестом и Брасти. Почему-то в конце концов мы всегда собирались вместе. Даже когда путешествовали в одиночку, всегда знали, что воссоединимся. Все эти пятнадцать лет мы были стрелой, клинком и сердцем королевской мечты, а теперь Швея говорила, что все кончено, что все, ради чего мы боролись, исчезло, что путь плащеносцев оказался лишь пустой утопией, о которой скоро забудут. Нам приказали выйти из боя.
Мы переглянулись, не говоря
– Ну что ж, хорошо, – сказала Швея.
Она подошла к двери и тихонько приоткрыла ее. Я услышал, как женщина нежно разбудила Алину и собрала ее вещи. Когда они вернулись, я неловко встал на колено у скамьи, чтобы дочь короля могла положить свою уставшую голову мне на плечо.
– Швея сказала, что нам пора, но вы не можете поехать с нами. Вы отправляетесь на задание?
Я вдруг понял, что до сих пор никогда не лгал Алине.
– Да, – ответил я. – На очень важное задание. Я бы тебе о нем рассказал, но это тайна, и, кроме нас с Кестом и Брасти, о нем никто не знает.
Она хихикнула:
– Как же вы плохо умеете лгать, Фалькио.
– Поэтому я никогда не лгу тебе. А если бы солгал, то Чудище откусила бы мне руку.
Глаза Алины вдруг потемнели и наполнились слезами.
– Мне пришлось отослать Чудище, Фалькио. Она все время сходила с ума и даже меня пыталась укусить. Ее больше нет.
– Мне… мне очень жаль. – Я оторвал ее от своего плеча, и взгляд Швеи подтвердил то, чего я боялся. Чудище пыталась убить всякого, кто мог причинить вред Алине, но как бы лошадь фей защитила девочку от безумия, что постепенно подкрадывалось к ней?
Я редко молюсь, безумная зверюга, но сейчас я прошу богов, чтобы ты обрела мир. Дан’ха ват фаллату, Чудище. Мы из одного табуна.
Швея положила руку на плечо Алины и нежно потянула ее.
– Пора, милая.
Алина взглянула на меня.
– Я сейчас улыбнусь, – сказала она. – И вы тоже улыбнитесь, а затем мы зажмурим глаза и будем держать их закрытыми, пока я не уйду. Тогда мы навсегда запомним друг друга такими.
– Я… Ладно, Алина. Давай.
Она улыбнулась, и весь мир словно стал светлее на какой-то миг. Затем я тоже улыбнулся и быстро зажмурил глаза, боясь, что ее улыбка исчезнет, прежде чем я успею их закрыть. Спустя мгновение я услышал их удаляющиеся шаги. Так и стоял, прислонившись к скамье, слушая, как они идут по коридору, спускаются по лестнице и уходят с постоялого двора и из моей жизни.
Наконец Кест положил мне руку на плечо и помог подняться.
Мы трое еще раз посмотрели друг на друга, не зная, что сказать.
Первым молчание нарушил Брасти:
– Так что, думаете, Швея на это купилась?
Глава восемнадцатая
Последняя попойка
В огромном трактире при постоялом дворе «Красный молот» мы с Кестом уселись за стол у двери. Посередине зала стояла жаровня: она освещала небольшой помост и согревала две дюжины посетителей, которые занимали не более четверти столов, раскинутых по всей комнате.