Тень рыцаря
Шрифт:
Помолчав, Брасти сказал:
– Святые угодники, Фалькио. Ты в самом деле не понимаешь?
– Чего?
Ответил Кест, тихим и необычно ласковым голосом:
– Король так сильно любил тебя, что не мог приказать тебе совершить убийство. Он знал, что это убьет тебя самого, Фалькио.
Я прислонился к скале, в груди сжалось так, что дышать стало трудно. Где-то в глубине души я, сам не желая того, поверил, что Брасти с Кестом говорят правду. Мы с королем были лучшими друзьями, и я всегда верил в то, что мы разделяли общие взгляды. Но в тот страшный час, когда
Глава семнадцатая
Швея
Хаос начал охватывать герцогство Исолта, прежде чем мы выбрались из дворца. Городские констебли рыскали по улицам с обнаженным оружием, хотя понятия не имели, кого они ищут. Округу прочесывали небольшие отряды людей Шурана; они были дисциплинированнее, хотя казалось, что и рыцари здесь тоже для видимости, а не ради серьезной цели. Мы постарались не сталкиваться ни с теми ни с другими. Было бы проще, если бы Шуран выдал нам подорожные бумаги, но я понимал, почему рыцарь оставил за собой возможность в дальнейшем решить, сбежали мы или он нас отпустил.
Мы пробирались по задворкам Арамора, сменив широкие, изъезженные пути на бездорожье и лесные тропы. Слухи об убийстве герцога постепенно расползались из столицы, но чаще всего люди просто не обращали на нас внимания, идя по своим делам.
Несмотря на заверения Шурана, я хотел убедиться, что Валиане и Дари не причинили вреда, но, когда мы на второй вечер все-таки добрались до «Красного молота», они уже уехали.
Хозяин постоялого двора, молодой белокурый парень по имени Тайн, не умел даже сводить счета, и я подозревал, что он лишь недавно занялся этим делом. Он долго листал страницы взад и вперед, что-то бормотал себе под нос, а потом заявил:
– Уехали два дня назад.
– Два дня? – спросил я. – То есть через день после прибытия? Ну-ка, еще раз проверьте свои записи.
Он искренне испугался, что перепутал что-нибудь, но все-таки твердо сказал:
– Два дня.
– Вы случайно не путаете отъезд с приездом?
Тайн нервно хихикнул.
– Нет, смотрите сами, вот графа «приезд». «Две прекрасные дамы» и дата, когда они прибыли. А теперь глядите сюда. – Он перелистал несколько страниц и ткнул пальцем. – В графе «отъезд» день спустя тоже «две прекрасные дамы». Всё просто, видите?
– А почему «две прекрасные дамы»? – спросил Кест. – Почему вы не записали их имена?
Хозяин постоялого двора пожал плечами.
– Дык у меня с именами плохо. Да и вообще никто надолго не остается. Проще написать «три здоровых воина» или «слабоумный старик».
– Вы понимаете, что согласно герцогскому закону Арамора вы обязаны записывать имена постояльцев в книгу?
Тайн посмотрел так, словно у него кусок в горле застрял.
– Пожалуйста, судари… Я не знал! Я не… То
– Ваш дядя владеет многими постоялыми дворами? – спросил я.
– Не, он вообще-то рыцарь. Постоянно охраняет границы вместе с другими воинами. Дурацкая служба, как по мне.
– И ему хватило денег, чтобы купить постоялый двор? – спросил Кест.
Тайн снова пожал плечами.
– Наверное, рыцарь-командор наградил его за службу. Хотя дядя Эдуарте не очень-то надежный – так Ма говорит. Скажите, а вы меня не оштрафуете? Просто я тут только работаю, а не…
Я воспользовался его паникой, чтобы выхватить из рук книгу. Две записи разделял лишь один день.
– Почему они уехали на следующий же день, не подождав нас? – Я вернул ему книгу. – А они посланий никаких не оставляли?
– А вы кто?
– Фалькио, – сказал я. – Фалькио валь Монд.
Хозяин постоялого двора широко улыбнулся.
– Смешно. А вам никто не говорил, что ваше имя похоже на Фаль…
– Ищите письмо.
– А что его искать? – сказал парень и показал на деревянную коробку, стоявшую за ним. – Тут никаких писем нет.
– Тогда почему вы спросили мое имя?
Хозяин нахмурился.
– Разве не вы мне только что сказали, что я должен записывать имена?
Кест ткнул пальцем в последнюю запись.
– Фалькио, глянь-ка. Подозреваю, это всё объясняет.
Я посмотрел в записи. Прочитав, что написано в графе, где должны быть указаны имена, я тут же простил хозяина, хотя цена за комнату была вдвое меньше той, что он нам назвал.
Брасти тоже прочитал запись через мое плечо.
– Вот дерьмо!
– А вы не знаете, где сейчас находится «злая старуха»? – спросил я хозяина.
– У себя в комнатах, где ж еще. Носу не казала, с тех пор как приехала, насколько мне известно. Наверху, последняя дверь направо. Обычно мы сдаем эти комнаты дворянам, но… она вроде как… и я не хотел…
– Понимаю, – сказал я и сочувственно улыбнулся.
Перед тем как подняться на второй этаж, мы с Кестом и Брасти отряхнули пыль с плащей и расправили плечи. Последняя дверь в коридоре была сколочена из струганых дубовых досок, скрепленных бронзовыми клепками и уголками, и украшена подобающим бронзовым молотком. Я уже собрался воспользоваться им, но услышал рык, донесшийся изнутри:
– Входите, болваны.
Я открыл дверь, и мы втроем вошли в самые просторные комнаты на постоялом дворе: гостиная была чуть больше обычной комнатушки, к ней за закрытой дверью примыкала спальня. На полу лежал огромный ковер, а на окнах даже висели занавески. Швея устроилась на стуле у окна с иглой и нитками в руках: она шила нечто напоминавшее большой носовой платок.
– Откуда вы узнали, что это мы? – спросил Брасти.
– Я знаю, где начинается и заканчивается каждая нить, – ответил Швея, не отрываясь от работы. – А кроме того, я слышала ваши шаги в коридоре. Вы трое ходите, как пьяная трехногая лошадь, скрещенная с уткой.