Тень Саддама Хусейна
Шрифт:
Новость просто потрясла меня, хотя я не должен был так удивляться подобному исходу.
– Если бы мы знали, что он умер, мы бы не пришли сюда, - сердито заметил Хашим.
– Что с ним случилось?
Администратор дрожал, словно боялся, что его заставят отвечать за смерть Арефа.
– Его арестовали вместе с его сестрой Раной, арестовали спецслужбы и обвинили в том, что он лечил раненых повстанцев.
– А он действительно это делал?
– спросил Хашим.
– Да, но он лечил всех подряд. Он не проходил мимо раненого незнакомца
– Вы уверены, что он умер?
– переспросил я, надеясь, что Ареф все-таки находится под арестом.
– О да, умер, - подтвердил администратор и побледнел, видимо что-то вспомнив. Он в отчаянии ломал пальцы.
– Три дня спустя после его ареста его тело было возвращено родителям. Он был застрелен, но тело его было изуродовано.
– Как?
– Выколоты глаза и отрублены руки.
– Вы сами видели это?
– настаивал Хашим.
– Да, его тело висело перед его домом несколько дней, прежде чем родителям разрешили снять его. Я сам это видел.
– А его сестра тоже убита?
– спросил я.
Администратор пожал плечами.
– Я не знаю. Ее увезли на стадион Касмах, но, мне кажется, что потом её перевезли в центр. Насколько мне известно, она все ещё там, но никто об этом ничего не знает.
Как только мы покинули госпиталь, я спросил у Хашима, что это за центр.
– Раньше там размещалась полиция Кувейта, а теперь это штаб спецслужб.
– Я хотел бы побывать там, - заявил я.
– Зачем?
– резко спросил Хамим.
– Ареф мертв. И вообще, почему тебя заботит судьба этих двух кувейтцев?
Я и сам этого не знал.
– Он вылечил меня. Я у него в долгу. Я никогда не видел его сестру, но если я могу чем-то помочь семье Арефа, я хотел бы сделать это.
Конечно, я был обязан Арефу гораздо большим, чем то, что я рассказал Хашиму. Ареф рисковал своей жизнью, когда пытался вырвать меня из лап Саддама. Самое малое, чем я могу отплатить ему сейчас, - это острожно навести нужные справки.
– Я не могу позволить тебе этого, Микаелеф, - твердо сказал Хашим. Ты не можешь быть замешанным в такие дела.
Но недовольство Хашима меня не остановило.
– Если ты не пойдешь со мной, я пойду сам.
Хашим неохотно согласился сопровождать меня, но при одном условии: говорить будет он.
Мы нашли этот центр в тени телебашни Кувейта, возвышавшейся над городским пейзажем. Приближаясь, мы увидели покосившуюся стрелу крана, на котором висело тело кувейтского солдата. Полицейский центр был огорожен двухметровой белой стеной и представлял собой четыре здания, окружавшие квадратом большой двор, служащий в основном парковкой для машин. Хашим предъявил свои документы, и, миновав ряды мешков с песком, мы оказались на этой запретной территории.
В главной приемной Хашим попросил провести нас к кому-нибудь из начальства, и буквально через несколько минут мы вошли в кабинет, хозяином которого был мужчина лет сорока в синей форме в ранге полковника.
–
– вежливо справился он, указав нам на стулья.
В ответ Хашим извлек свое удостоверение госбезопасности, а мне велел снять очки и бороду. У офицера отвалилась челюсть, и он мгновенно вскочил по стойке "смирно" и отдал честь. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Хашим попросил его успокоиться.
– Этот человек не Саддам. Его зовут Хассан Ибрагим аль-Такрити, он двоюродный брат нашего президента. Удивительное сходство, не правда ли?
Хашим умышленно назвал имя, которое могло показаться знакомым полковнику. В семье Саддама было полно Хассанов и Ибрагимов и все они были аль-Такрити.
– Да, да, - заметил полковник.
– Сходство поразительное.
– Это не официальный визит, - продолжал Хашим, пока полковник не пришел в себя и не обрел подобающий его чину апломб.
– Но я был бы вам признателен за некоторую услугу. Я хотел бы поговорить с вашей заключенной Раной аль-Хамид.
– Это невозможно, - занервничал полковник, растерявшись.
– Встречи с арестованными не разрешаются.
– Уверен, что вы правы, - настаивал Хашим, - но я вынужден напомнить вам о том, что я офицер госбезопасности и помощник президента.
– Госбезопасность нам не указ. Вы знаете это.
– Да, конечно, но разве я пытаюсь отдавать вам приказы? Вы выше меня рангом. Я просто прошу у вас помощи.
– В таком случае, я очень сожалею, что не могу вам её оказать.
Хашим встал.
– Тогда вопрос исчерпан. Когда я вернусь в Багдад, скажу президенту, что не смог выполнить его приказание. Пойдем, Хассан, наш полковник слишком занятой человек.
Полковник жестом остановил нас.
– Подождите, не надо спешить. Я... я уверен, что правила можно смягчить... Кого, вы сказали, вам хотелось бы увидеть?
Через минуту в помещении, видимо ранее служившем офисом, а ныне использовавшемся в качестве тюремной камеры, нас оставили наедине с сестрой Арефа, привлекательной молодой женщиной лет двадцати, коротко и небрежно остриженной. Наше появление до смерти напугало ее; она сидела забившись в угол и спрятав голову в согнутых коленях.
Лишь после немалых увещеваний она приготовилась поверить мне, что мы не хотим ей зла.
– Вы знаете, почему вы здесь?
– спросил у неё Хашим.
– Потому что я кувейтка, - ответила девушка.
– Это не причина для ареста и пребывания здесь, - довольно сурово заметил Хашим.
– Вы помогали вашему брату лечить повстанцев и не докладывали об этом куда следует.
– Они утверждают, что я тоже из повстанцев, но сами знают, что это неправда. Мой брат был арестован за то, что оказал медицинскую помощь кувейтцу. Затем они ворвались в наш дом и арестовали меня потому только, что я там оказалась. Здесь меня держат для собственного развлечения.
– Она указала кивком головы на дверь.
– Они приходят сюда и избивают меня, а потом насилуют.