Тени города Энкёрст
Шрифт:
— Ну, этих у вас во дворце хоть отбавляй, — прокряхтела Джин. Тяжелый коротышка то оказался, Джин на дрожащих коленях едва удерживала массивную тушу короля. Впрочем, ее совершенно по-идиотски радовало, что немощный советник покрылся испариной пота, не дойдя до массивных дверей, в чью основу были инкрустированы самые причудливые клинки. По приданию: каждый меч принадлежал королю и после смерти оного, клинок вбивался в дверь, тем самым показывая, что душа правителя по прежнему оберегает покой своего народа и жизнь нового короля. Красивая сказка, жаль не имеет ничего общего с реальностью.
Бесконечно
— П-приветствую! — Эрсус шедший впереди с кем-то поздоровался. А это значит, что лунатики и алкоголики выбрались из своих постелей и принялись искать чем поживиться на ночь глядя. Хотя, возможно это обычные караульные. Ну как обычные, просто джентльмены способные без лишних предисловий вставить пику в задницу всей троице. Сердце невольно съежилось, дырка в заднице тоже.
— А черт, давай направо, — бобер указал в ответвление от основного коридора тонущее в полумраке, где единственным источником света были широкие бойницы окон, — там моя спальня.
— Зачем? Ты мне покажешь свою коллекцию похищенных женских трусиков, нэ?
— Нет, нету у меня такой коллекции! — горячо зашептал советник, и, как привиделось Джин, покраснел, — мои покои смежные с покоями Бальдера, можем, если что перебросить тело через балкон. О Знаки, что я несу! Изобретаю план, как мне спрятать своего покой… — слово, точно кость, застряло в его глотке, — друга.
— Только не ной, — цыкнула Джин, замечая, как плечи советник задрожали, а слезы ручьем полились по щекам, — хотя бы не громко.
Час от часу не легче. В основном из-за веса Бальдера, который с каждой секундой становился все тяжелее и тяжелее. Хотелось его бросить в блеклом оранжевом свете пронизывающим витражи и отдохнуть, вытянув ноги. Желательно сделать это подальше отсюда, например на пляже. Но, если оставить все как есть и сдаться, то Джин может оказаться на пляже гораздо раньше. Распухшая от воды и покрытая илом. Ее передернуло.
— А что там горит? — все же свет проникающий внутрь был не лунный.
— Восковое дерево, — Орн указал на торчащее посреди сада дерево, белое и будто живое. Скорее всего, это была игра света и тени на текущем по стволу воске, — каждую пасмурную ночь зажигается. Само. Лет двести точно, насколько мне известно.
Джин слышала о нем мельком в борделе, но думала что это россказни местных или сильно преувеличенная действительность. Интересно, в этом месте все такое странное? Странные руны на стене, гудящий каждую ночь дворец, а теперь и дерево, которое горит, но не догорает. Какие еще чудеса принесет сегодняшняя ночь? Только, пожалуйста, пусть чудеса будут приятные, типа воскрешения короля, например.
Звук выбил ее из калейдоскопа мыслей. Они замерли как вкопанные. Оба старались не дышать, не моргать и если бы они могли заставить сердце так бешено не стучать, а смолкнуть
— Виолетта? — Возмущенно прошипела Джин, из любопытства припадая к двери, — ах ты кобыла драная.
— Что еще за Виолетта? — прошептал Орн, пытаясь углядеть, что же происходит по ту сторону замочной скважины.
— Певица из нашего кабаре, говорила, что никогда не будет шлюхой и кричала громче всех, что наше кабаре никогда не станет притоном, а сама вон, погляди.
— Ого, — протянул советник, наблюдая, как Трясучка лихо использует четки не совсем по назначению, — а у кардинала есть еще порох в пороховницах.
— У него и дерьмо в дряблых ягодицах тоже есть, — девушка ткнула увлеченного советника и потянула его за шкирку, — шевелись давай.
Все же король легче не становился, а сколько еще предстояло идти одному бобру известно. Подул ветерок навевая запах ночи, его вой тихим эхом раздался в стенах дворца. И все вновь опустилось в безмолвие, только одинокие мотыльки шелестели своими крыльями и бессмысленно бились об витражи окон.
— Мы пришли, — тяжело дыша произнес он, — мои покои.
Вот он поближе жить не мог? Джин мечтала избавиться от ноши и перевести дыхание, и желательно помыться в бадье. В горячей воде с пенкой и пинтой эля в руке. Сейчас хотелось именно крепкого пивка. Она провела языком по стянутым от сухости губам, и сплюнула вязкую слюну на алую половицу. Ничего личного, просто ритуал на удачу, так сказать. Она им сейчас понадобится.
Едва переступив порог, взмокшая от пота Джин вылезла из-под руки короля. Ладонь Бальдера коснулась ее лица. Холодная, мокрая, липкая и безжизненная. Не имевшая ничего общего с той теплотой и похотливой нежностью, когда он ее обнимал. Стало не по себе.
— Думаю, стоит дождаться Эрсуса, — Орнот потянулся и похрустел костями, а затем печально посмотрел на лежащего на полу Бальдера, — прости меня, дружище.
Края его распухших век наполнились слезами, Джин не могла представить, что он чувствует. И никогда бы не хотела это почувствовать.
Комната советника не шла ни в какое сравнение с той убогой комнатушкой, в которой располагалась Джин. Интерьер богато украшен, по всем канонам современной моды. Кровать с четверкой резных столбов от пола до потолка, выглядела такой мягкой, что того и гляди, в ней можно утонуть. От удовольствия. Слева от нее комод и письменный стол огарком свечи над ним. На нем были раскиданы куски сангина и бумагами испачканные в лужице чернил, капающих с края. А совсем в углу комнаты, там, где располагалась бадья, выстроились шкафы: посередине платяной, а охраняли его — книжные. Стеллажи пестрели самыми красивыми переплетами, какие она когда-либо видела в своей жизни. Эти книги не навевали скуку и приступ нестерпимой зевоты своим видом, наоборот они кричали следовать за ними в бесконечно увлекательное приключение. И пахли они кожей, а не мерзкой пылью. Вся комната источала аромат свежести и чистоты. Фрид бы здесь точно разгулялась, распихав по карман все, что не приколочено. А что приколочено, отодрала бы с полом.