Тени прошлых грехов
Шрифт:
Танзи ощетинилась и открыла было рот, но Картер невозмутимо продолжал:
— Таким образом, нарушителям можно предъявить лишь незаконное проникновение на чужую территорию, а такие дела разбираются в административном порядке, а не в уголовном суде.
— Хотите сказать, что полиция не видит ничего страшного в том, что кто-то влезал в «Балаклаву» и пользовался спальней? — надменно спросила Танзи, с трудом преодолев недоверие.
— Вовсе нет. Просто подобные дела бывает трудно довести до суда. Мистер Бикерстаф не ссорился с теми, кто тайком бывал у него в спальне. Никто никому не угрожал, никто не применял насилия. И даже если бы
Услышав юридическую терминологию, Танзи досадливо поморщилась и решительно заявила:
— Моя мать с ними разберется!
Картер и сам предупредил Паскаля о такой возможности, но сейчас ничего не сказал. Пусть Танзи думает, что последнее слово осталось за ней.
Они вернулись на первый этаж.
— Пойду прогуляюсь по саду, — сказал Картер.
Танзи снова пошла с ним, хотя, по правде сказать, суперинтендент предпочел бы обследовать сад в одиночестве. Может, прямо сказать ей об этом? С другой стороны, Танзи могла бы сыграть роль проводника — Картер сразу понял, что без проводника он не обойдется.
— Ух ты! — воскликнул он, увидев сплошную массу переплетенных ветвей. — Пожалуй, чтобы пройти, придется рубить ветки мачете!
— Здесь есть тропинка… — Танзи решительно зашагала вперед, отодвигая ветви в сторону.
Действительно, Картер увидел под ногами остатки дорожки, когда-то вымощенной кирпичом. Раньше над дорожкой была устроена крытая аллея из вьющихся растений, но она давно сгнила и обвалилась. Лишь кое-где виднелись замшелые отростки. Определить, где были клумбы, уже не представлялось возможным. На бывшие газоны смутно указывали пятна грязного дерна, которые вели неравную борьбу с окружавшим их со всех сторон бурьяном. На краю одного такого бывшего газона Картер заметил свежий след от мужского ботинка. Монти? А может, Тейлор ступил сюда, когда бродил по саду? Но, если следы уже были здесь в день обыска, эксперты бы наверняка обратили на них внимание… Хотя след мог оставить и кто-то из криминалистов.
Танзи вдруг испуганно вскрикнула, Картер, поднял голову и сам невольно вздрогнул, увидев, что на них из листвы смотрит чья-то ухмыляющаяся физиономия. Потом он понял, что физиономия принадлежит статуе, которая попала в ловушку из переплетенных ветвей. Покрытая мхом, словно струпьями, бородатая голова злорадно ухмылялась.
— Это же бедный старый Пан! — воскликнула Танзи, смущенно усмехнувшись. — Совсем забыла о нем. Значит, он по-прежнему на своем месте… В саду есть и другие статуи, но теперь их, наверное, совсем не видно — как и беднягу Пана.
— Садовая скульптура, особенно Викторианской эпохи, сейчас стоит немалых денег, — заметил Картер.
Он сразу понял, что ошибся. Танзи возмущенно напустилась на него:
— Ну почему все обязательно должно измеряться деньгами? Дядя Монти ни за что не продал бы ни Пана, ни другие статуи. И я бы их не продала! Они должны оставаться здесь. Теперь люди стали… просто ужасными. На все навешивают бирку с ценой… Противно!
— Не всем по карману такие возвышенные принципы, — заметил Картер.
Танзи покраснела.
— Хотите сказать, что я — избалованная богатая девчонка?
— Я так не считал и не считаю, — ответил он.
— Зато ваша инспектор Кемпбелл так считает.
Удивленный Картер возразил:
— Вряд ли… вы, наверное, ее неправильно поняли.
Танзи сменила гнев на милость:
— Я вас ни в чем и не обвиняю. Я в самом деле не бедная. Мой
— Совершенно с вами согласен, — кивнул Картер. — Вы сказали, что дом и раньше казался вам запущенным, а как насчет сада? В каком он был состоянии, когда вы приезжали сюда в детстве? Когда вы видели статуи и растения во всей красе?
Танзи покачала головой:
— Нет, сад и тогда уже сильно разросся. Наверное, здесь было красиво в Викторианскую эпоху и сразу после нее… Усадьба пришла в запустение примерно в середине прошлого века. Когда мы с мамой приезжали сюда в гости, и дом, и сад уже нельзя было назвать ухоженными. Дядя Монти и тетя Пенни кое-как поддерживали в порядке лишь небольшой участок рядом с домом. Иногда дядя Монти даже вытаскивал старую скрипучую косилку. Если я оказывалась рядом, я ему помогала: сгребала срезанную траву и относила в компостную яму. Мама всегда ругала меня, потому что после этого у меня оставались зеленые пятна на одежде. Тетя Пенни выращивала кое-что в огороде — вон за той стеной. — Танзи показала пальцем. Они как раз дошли до высокой стены из красного кирпича, в которой был пробит арочный проход. Должно быть, когда-то в проеме висела металлическая или деревянная калитка, но от нее остались только петли.
Шагнув в проем, Картер замер в изумлении. Когда-то здесь были разбиты аккуратные грядки — гордость и радость огородника Викторианской эпохи. Сохранились даже обломки оплетенной плющом теплицы с кирпичной котельной. Сад тоже немаленький, подумал Картер. Усадьба довольно обширная. Но кто захочет восстанавливать былое величие «Балаклавы»? Понадобится капитальный ремонт, да и содержание такой усадьбы наверняка обходится в целое состояние…
В голову ему пришла неожиданная мысль.
— А те два поля тоже относятся к «Балаклаве»? Я имею в виду куски земли между садом и дорогой.
Танзи пожала плечами:
— Они маленькие, да и толку от них никакого. Гэри иногда пасет на них своих лошадей… и Пит выгоняет овец.
— Скорее всего, мистер Бикерстаф не захочет расставаться с домом и садом, но ведь и поля можно выгодно продать…
Танзи раздраженно вздохнула и бросила на суперинтендента испепеляющий взгляд.
— Вы что, совсем ничего не соображаете? — воскликнула она. — Дядя Монти ни за что не продаст поля… И правильно сделает!
— Да, конечно, ни за что не продаст, — согласился Картер. — Ведь поля отгораживают его от окружающего мира… Похоже, дядя Монти решил держаться от него как можно дальше. Извините, что спросил. Кое-что я все-таки соображаю, просто немного отвлекся.
Танзи вспыхнула:
— Конечно, вы не тупой… Извините за грубость! Простите. Мне, наоборот, кажется, что вы просто ужасно умный. А вот я — нет. Я настоящий тормоз. Всегда была такой.
— Ну-ну, — посуровел Картер, — не нужно себя недооценивать! Может быть, вы просто еще не сталкивались с задачей, которая пришлась бы вам по зубам. А когда столкнетесь, сами удивитесь, как быстро и ловко найдете решение!
— Мне придется все решать самой, когда мама уедет в Нью-Йорк. — На губах Танзи заиграла озорная улыбка. — Но у меня все же есть выход. Если уж совсем тяжко придется, я всегда могу уехать на остров Джерси, к отцу… — Она нахмурилась. — Хотя мой приезд его вряд ли обрадует. Я нарушу его привычный образ жизни. У него эффектные подружки.