Тени тянутся из прошлого

Черепашка Гульнара

Она помолчала несколько мгновений, задумавшись. Потом бодро подскочила на ноги.

– Ну, поехали! Когда б меня еще приглашали на такой романтический пикничок…

*** ***

– А все-таки зря мы ограничились тем пригорком, - посетовал Охитека.

– Обойдемся, - сухо отозвалась Кэт. – Проб мы набрали – на треть суток хватит исследований! В следующий раз можем прокатиться, чтоб заглянуть в само здание.

– О! Так следующий раз будет?

– Не

для тебя! – она ткнула пальчиком ему в грудь. – Не для тебя, почтенный господин поклонник запрещенных мистических практик. С тебя хватит того, что есть.

– О! Так ты сама решила заняться запрещенными практиками? Взять удар на себя, так сказать?

– Не ехидничай, - она устало взглянула на него. – Охитека. Будь на связи! Через пару-тройку долей суток привезешь сюда, на полигон, дочь. Под любым предлогом! Мне нужно будет осмотреть ее и замерить показатели. В конце концов, мы все это затеяли в первую очередь, чтобы помочь ей. Мне тоже не по себе, что ребенок мучается. Хотя почтенного Токэлу, понятное дело, куда больше интересуют технические подробности. И, - она примолкла на секунду. – Слушай, составишь для меня отчет о том, что увидишь после своих фокусов с вдыханием пыли? С фиксированным временем – насколько это возможно.

– Составлю, - он кивнул. – Разбери меня лысые генетики на хромосомы! – прибавил с усмешкой. – Читать отчеты мне приходится каждую долю. А вот чтобы самому их для кого-то составлять – это что-то новенькое!

– Все бывает впервые в жизни.

Н-да. Впервые в жизни он воспользовался финансированием религиозной общины – хотя и до этого не стеснялся привлекать храмовых бойцов. Впервые в жизни взялся за изучение запрещенной мистической практики – причем поэкспериментировать решил еще и на самом себе. Ну, и отчет о своем состоянии составит – чего уж теперь!

– Отражать в отчете то, что слышал возле самой фабрики, нужно?

– Не нужно! Я с твоих слов все записала, - отмахнулась Кэтери. – Все, проваливай! У тебя жена с тестем в твоей штаб-квартире заперты, как наказанные. А Телатки занят – собирает новую гусеницу. Ты ему точно сейчас не нужен. Ну, и, - она выразительно приподняла брови. – Тебе еще как-то нужно добраться через добрую половину Уру! А беспорядки только набирают силу.

Он только кивнул. Дожил! Его с его же полигона выпроваживают взашей.

Телефон зазвенел нетерпеливо – в тональности сигнала ему отчетливо послышалось раздражение. Вэл – наверняка! Выудил из кармана аппарат – точно!

– Где тебя носит?! – возмутилась жена, едва он принял вызов. – Ты что, все еще с Лэнсой наговориться не можешь?

– Я еще на полигон прокатился, - терпеливо отозвался он. – У меня ведь работа не только в офисе! Я не могу постоянно сидеть в кабинете.

– Угум. Все могут – а ты особенный! Отец вот выезжает на фабрики и в лаборатории только в крайних случаях, несколько раз в год от силы. А ты там практически живешь!

– Хорошо, давай объявим о моей профессиональной непригодности по этому

поводу.

– Тебе все шуточки! Охитека, наш офис штурмуют!

Сердце пропустило удар. Стоило на несколько часов покинуть город!

– Уже? – голос охрип.

Ловелла злорадно хохотнула.

– Пока еще не уже, - голос сочился ехидством. – Но уже вот-вот!

– То есть – толпа окружила здание, люди собрались перед центральным входом, но решительных действий никто пока не предпринимает?

– Какой ты умный!

А она явно в панике – злость и сарказм прямо-таки бьют через край. Еще бы ей не быть перепуганной – она заперта в здании, которое в любой момент может подвергнуться нападению! Еще отец с дочкой рядом.

– Вэл! Паниковать будем после, - торопливо проговорил он, кидаясь бегом к выходу из госпиталя. – Чего они хотят?! Они уже что-то требовали?

Ловелла судорожно вздохнула, всхлипнула. Охитека рванул дверцу флайера, запрыгнул внутрь.

– Ничего они не требовали, - отозвалась она глухо. – Просто окружили здание! И не с центрального входа – а обложили запасные выходы! И кружат вокруг, так что и с парковки не выберешься. Обложили все – и по воздуху тоже. Над крышей носятся, как стервятники над падалью. Охрана в панике – и наша, и твоя.

Он завел торопливо машину и рванул с места, разгоняясь в считанные секунды.

Ничего. Ему нужно едва больше четверти часа, чтоб добраться до места. Если, конечно, не возникнет неожиданных препятствий на дороге.

– Вэл! Я еду. У них есть главный?

– Что? Кто главный?! – она задохнулась от возмущения. – Ты в уме?! Откуда я знаю, кто у них там главный?

– Вэл. Переговоры можно вести с главными. С заводилами, - терпеливо отозвался он. – Я понимаю, ты напугана. Но, кроме тебя, сейчас заняться этим некому. С твоим отцом, боюсь, они разговаривать не станут. С охраной – тем более.

– Я… должна к ним спуститься? – запнувшись, спросила она.

– Я же не предлагаю выходить к ним. Воспользуйся громкоговорителями – они у нас есть. Ну, или ничего не предпринимай – если пока не дошло до крайности.

– Я попробую. Ты скоро?

– Четверть часа.

– Я попробую, - повторила Ловелла. – Боюсь, ты не сумеешь пробиться к зданию.

– Ничего. Я подъеду, гляну – что там происходит. Свяжусь с охраной, - нажал на отбой, спешно набрал номер нынешнего исполняющего обязанности.

Выдав распоряжение не предпринимать активных действий, набрал того, что управлял сейчас охраной полигона. Раз уж его собственная охрана заблокирована в здании – придется выдернуть пару машин себе для сопровождения. Потом – набрал командира храмовых бойцов.

Единственная машина сопровождения, которую он выдернул, когда выехал с территории бывшей фабрики – это не охрана, а видимость.

А сейчас, когда в городе усиливаются беспорядки, подбить его под шумок ничего не стоит. И кому нужно – ситуацией непременно воспользуются.