Тени тянутся из прошлого
Шрифт:
Вместо этого почти полторы доли пришлось бодрствовать запертым в здании, где проводились собрания Совета, в компании еще нескольких десятков соучредителей. Их не поленились собрать по всем трем континентам. Правда, доставили не всех – примерно четверть состава Совета на это внеочередное собрание не попала.
Не сумели выковырять их из штаб-квартир? Или решили, что оставшиеся окажутся слишком упертыми…
Так или иначе, по всем вопросам, которые им поставили заводилы беспорядков, проголосовали единогласно. Так что, даже если бы у
Разумеется, завершить так называемое внеочередное собрание можно было в считанные часы. Вот только единогласное решение принималось тяжко.
Соучредители, согнанные явно против воли, еще и пытались сопротивляться. Кто-то из них торговался, кто-то – грозил главарям бунтовщиков стражами мира и расправой.
Собственно, из-за этого все так и затянулось.
Охитека приметил, что в основном собрали мелких дельцов. В принципе, понятно – до крупных еще попробуй дотянись. Их же пришлось бы выковыривать из защищенных со всех сторон укрытий, бодаться с охраной. Это он так удачно для протестующих подставился, возвращаясь с полигона.
Хотя… обложили ведь они его штаб-квартиру?
Да, сейчас-то уже неважно, чем ребята руководствовались. Главное – что своего они добились. На внеочередном собрании оказался и Ахоут с еще парой крупных банкиров. И почтенный Чунта – правда, тот уверял, что явился добровольно.
– Подробностями поделитесь? – хмуро осведомился Ширики. – Что там творилось, почему так все затянулось?
– Затянулось все из-за упрямства некоторых наших сородичей, - проворчал Охитека. – Они категорически не желали идти на попятный. Им принятые на собрании решения казались настолько удачными, что мысль о том, чтоб сменить их, вызывала у них острейшее негодование.
– У вас не вызывала.
– А мне-то чего негодовать? Решением больше, решением меньше. Мне ли не знать, что нынче принимаются одни решения, а спустя полгода-год – совсем другие?
– Потрясающе, - Ловелла нахмурилась. – Вы оба сейчас запретесь в кабинете и будете глушить слезы глициний, прикрываясь важными деловыми разговорами?
– Не передергивай, дочка, - осадил ее Ширики. – Мы не прикрываемся. Разговор и правда серьезный. Мне почему-то кажется, сынок, - он доверительно прихватил Охитеку под локоть, - что ты знал, что именно так все и повернется.
– А это важно? – попытался отбрыкаться тот.
– Может, и неважно. Но до крайности любопытно! Дочь, на улицах все притихло – но ты сделай любезность, повремени выходить наружу, - обернулся он к Ловелле. – Мало ли, что еще стрясется!
– То есть, мне сидеть и дальше в четырех стенах, пока вы пьянствовать будете?!
– Именно так, - он кивнул. – Посиди, будь добра, в четырех стенах. С дочкой. А мы с твоим мужем пока выпьем по рюмочке слез глициний, побеседуем… о разном.
– Угум. Я сделаю вид, что поверила, будто дело обойдется одной рюмочкой
– Почтенный Ширики, у меня есть несколько ящиков храмовой наливки. Предлагаю заменить слезы глициний на нее! – встрял Охитека.
– Прекрасно, сынок, прекрасно, - тесть покивал. – Храмовая наливка – это замечательно! И как ты только ухитряешься – почтенные жрецы обычно пьют продукцию из своих садов сами, редко с кем делятся!
Любопытное дело. Только что был мрачен и хмур – и пожалуйте: острит вовсю! Ловеллу шутя приструнил. В буквальном смысле шутя – шутками и насмешками.
И не отшутишься в ответ. Ладно, всю-то подноготную он не обязан выкладывать!
А вот про то, как в пустой и гулкий зал собраний согнали несколько десятков соучредителей, рассказать придется.
Ну, да это тайны не составляет.
Как и то, что больше половины соучредителей решило воспользоваться шансом и протащить внеочередные изменения. Кто-то закусил удила и наотрез отказался возвращать урезанные права картелям. А кто-то попытался выбить для себя выгоды и привилегии. Из-за концерта, который закатили те и эти, формальное сборище затянулось на долю суток с лишним.
*** ***
– Зуб даю – все это было спланировано от и до, - зло заявила Ловелла. – Вся эта свистопляска с картелями и народными волнениями! И заводила – твой драгоценный Лэнса. Даром, что вроде как он не при делах. Скажи еще, что это не так! Мне одно непонятно: чего у тебя рожа-то такая кислая?
– Рожа? – переспросил Охитека.
– Ну, ты еще посоветуй мне тщательнее подбирать выражения!
– Милая, мне кажется, тебе ограничения последних оборотов не пошли на пользу. Они, по правде говоря, никому на пользу не пошли…
– Я тебя придушу!
– Вэл. Ну, чего ты пузыришься? – он устало вздохнул. – Правду сказать – мне хватило попойки с твоим отцом. Больше всего мне хочется лечь спать!
– Успеешь, - злорадно отозвалась она. – С отцом ты, значит, ведешь светские беседы. А от меня отмахиваешься. Рассказывай давай, чего сквасился? Надул тебя твой так называемый партнер?
– Лэнса-то здесь причем, - он поморщился. – Досадую на собственную глупость. Взял с собой кучу машин сопровождения, чтоб вернуться с полигона. На случай, если придется пробиваться в здание. И пришлось их всех распустить!
– И что? – удивилась она.
Злость моментально испарилась. Ловелла уселась в кресло, с любопытством уставилась на него. Ей правда интересно?
– Понимаешь, волнения-то были народные. И сопроводили меня к зданию собраний Совета. Но я зуб даю – были в компании и ребятки, которым я обязан последними покушениями. А отследить это никак не получилось. Хотя была такая возможность! Они ведь не могли не воспользоваться случаем.
– А… тебя сбить пытались по дороге?
– Не то, чтобы сбить, - задумчиво протянул он.