Тени забытой шестой

Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

— Скажи мне… пообещай… — остановил он меня, глядя в глаза. — Пообещай любить меня…

Я отчаянно замотала головой и повалила его на себя. Я вспомню! Вспомню все, а остальное неважно! Но обещать ничего не буду!..

Его ласки мучительны, они доводят до умопомрачения. Я плавлюсь и сгораю под его сильными пальцами, нежными поцелуями, жадным взглядом. Он смотрит мне в глаза, когда целует. Я осознаю, что он не первый. Не лучший. Что когда-то я знала других, более искусных. Но он единственный… Единственный, чье желание, чья страсть, чьи прикосновения ощущаются так полно, что лучше умереть, чем отпустить его…

Давление

бархатной головки усиливается, но он все еще не вошел, а я уже не могу. Изгибаюсь под ним, меня бьет судорога. Он продолжает ласкать, и это уже становится изощренной пыткой, потому что меня накрывает с головой. Темный омут памяти превращается в кипящую лаву и засасывает. Я не помню, но тело все помнит. Я жажду проникновения, а он все мешкает, чего-то ждет…

— Скажи… — шепчет он мне в губы. — Скажи… что любишь…

— Люблю!.. — вырывается стон.

Я скажу все, что угодно, лишь бы заполучить его. Я ненавижу его так полно в это мгновение, что убила бы, и при этом ощущаю своего мучителя не менее полно, до последней капельки пота на его коже.

— Обещай… — он растягивает упругую преграду во мне до упора легкими толчками, от которых пронизывает все тело. — Обещай, что будешь любить… Обещай!..

Последнее слово больше похоже на звериный рык, а я так хочу, чтоб меня растерзали… Но обещать?.. Нельзя ничего обещать…

— Или уйду! — встряхивает он меня, приподнимая над кроватью, словно куклу.

Я вцепляюсь в него руками, обвиваю ногами, закусываю ему плечо. Я не хочу ничего обещать. И он замирает. Я тщетно пытаюсь насадить себя на дрожащую возбуждением плоть. Он сжимает меня слишком крепко, лишая последних сил и свободы движений.

— Хриз, просто пообещай… Пожалуйста…

— Обещаю… — всхлипываю я, мечтая его убить, — обещаю любить!

И мысленно добавляю, что залюблю до смерти.

Резкий, сильный толчок внутрь, и он наконец вторгается в мое девственное лоно на всю мощь.

Боль ослепляет короткой вспышкой, чтобы тут же смениться безумием наслаждения. Сознание исчезает, мир вокруг перестает существовать, остается только чистое блаженство от обладания бесконечностью. Я ощущаю его, наполняюсь им так, как никогда и никому не удавалось: всем телом и душой. И только разум воет где-то на задворках сознания, отчаянно протестуя, потому что я умираю. И тут же возрождаюсь. Вспоминаю, чтобы сразу же забыть, потому что невозможно вместить все. Надо выбирать. Я царапаюсь и сопротивляюсь, но все равно принимаю его, требую и наслаждаюсь каждым обжигающим прикосновением. А он отбирает все больше… Просит, чтобы я любила… И я кричу это ненавистное лживое признание, по каплям отдавая безумному колдуну свою душу… Какая разница, если потом я убью его и все верну…

Он ушел, но перед уходом обернулся и посмотрел на меня.

— Ты правда больше не боишься воды? — спросил он странным тоном.

Я лежала сытая и усталая, пустая и одновременно наполненная под завязку, так что казалось — лопну, если пошевельнусь. Удивительно, что только сейчас я заметила белесый шрам на его груди, в виде четырехлистого цветка. Или это соль выступила? Хм…

— Нет, не боюсь, — ухмыльнулась я и добавила, — Цветочек? Как мило…

Кысей почему-то вздрогнул, но ничего не ответил. Просто ушел. А я валялась на кровати, не в силах собрать себя, и вяло размышляла. Он был колдуном, в этом уже не осталось сомнений. Кысей что-то сделал со мной, провел какой-то ритуал с моим телом

и душой. Девственницей я точно не была, уж слишком много всего помнило тело. А вот душа, наоборот, все забыла. Верну ли я себе память, если убью Тиффано?

Я закрыла глаза. Одно-единственное, ухваченное за хвост воспоминание. Маскарадная маска Тюльпана Пик, безумный танец, бал цветов, звуки музыки, запахи летней ночи… Так четко и ясно, как будто это случилось только что. Я знала, кто скрывался под маской. Он. Тиффано. Это воспоминание было подобно вспышке молнии, взрезавшей тьму моей памяти, когда безумный колдун кончал в меня. Я скрипнула зубами от злости. Один-единственный миг из моей прошлой жизни! А мне нужны все! А может Тиффано специально придумал такое изощренное надругательство? Возвращать мне мою душу по каплям? Во всех смыслах этого слова?

Я мысленно представила, как режу этого мерзавца по кусочкам, выпускаю ему кровь и кишки, кромсаю его плоть, сжигаю кости и развеиваю прах по ветру… Это принесло некоторое облегчение, но не решение. Как быть? Что делать? Рискнуть и прирезать Тиффано? Да что тут гадать! На корабле, полном его сообщников, этого делать не стоило, лучше на берегу, где появится свобода для маневров. Кстати… Я аж привстала на кровати от внезапного и такого очевидного решения. Можно же просто проверить! Пусть колдун еще раз надругается надо мной, а если я что-нибудь вспомню, то это будет означать… Хм… Что-то не очень веселое это будет означать. Это ж сколько раз мне надо будет обесчеститься, чтобы вспомнить хотя бы последние несколько лет?.. Я попыталась прикинуть… в часе три тысячи шестьсот мгновений, а в сутках их… умножить на двадцать четыре… А в году?.. Дойдя до шестизначных чисел, я сбилась и плюнула на это гиблое занятие. Ладно, проверить в любом случае надо. Я решительно собрала вилку с волей в кулак, сползла с кровати и отправилась в каюту Тиффано.

Он спал. Или делал вид, что спит. Вилка в руке потяжелела в стократ. Воткнуть ее в шею. В сонную артерию. Истечет за пару минут, даже пикнуть не успеет. Я воткнула. Но в подушку, а не туда, куда хотела. Тиффано вздрогнул и обернулся ко мне. Вид у него был нездоровый, глаза странно блестели.

— Чего тебе?

— Пришла любить тебя, как и обещала.

С этими словами я попыталась забраться на него, но он бесцеремонно спихнул меня с кровати.

— После свадьбы.

— Чего?!?

— В порту поженимся. Тогда все будет. А сейчас иди спать.

— Я хочу сейчас!.. — воскликнула я и осеклась. — То есть не то, что бы очень хотелось, но я же обещала…

Он ничего не ответил, просто встал, взял меня за шиворот, словно нашкодившую собачонку, и выставил за дверь. Щелкнул закрывший замок. Я физически ощутила, как густая краска гнева заливает мне лицо, а в глазах темнеет. То есть вот так, да? Поматросил и бросил? Напрасно он так со мной, со мной так нельзя… Я отправилась на поиски шпильки или чего-то похожего.

Сгодилась и воровская булавка, которую я отобрала у Дылды. Я долго и упрямо ковырялась в замке, корабль качало на волнах, но даже тошнота не смела подступиться ко мне. Ох, как я была зла!.. Какие изощренные способы умерщвления плоти придумывала для мерзавца!.. По частям, разумеется, потому что намеревалась сначала надругаться над ним без всякой жалости. Он мне все вернет, с лихвой! Замок наконец поддался, я толкнула дверь, но… Сзади она была подперта чем-то тяжелым. То есть он от меня еще и забаррикадировался?!?